Тайное учение даосских воинов - [41]

— Ну и стерва же та блондинка, которая была на дне рождения. Смотри, как бы она не испортила твои отношения с подругой.

Эти слова оказались полной неожиданностью для моего приятеля.

— Откуда ты знаешь про блондинку? — удивился он. Я напустил на себя загадочный вид.

— Ты же слышал, что я занимаюсь самыми разными вещами. Я просто читаю у тебя в мозгу, — с напускной скромностью ответил я.

На выражение лица моего друга стоило посмотреть, и я, отметив про себя неумение обычных людей следить за своей мимикой, решил закрепить успех. Нового образа у меня не возникло, но какое-то смутное ощущение заставило меня сказать:

— Она была в цветастом платье.

— Да, платье было очень переливчатое.

Эти его слова вызвали вспышку яркого света у меня перед глазами, и я увидел блондинку в ярком переливающемся платье. Зацепившись за образ и не давая ему угаснуть, я начал описывать цвет и фасон платья, потом картинка ожила, задвигалась, и я рассказал, как блондинка ходила по комнате, держа бокал вина между средним и безымянным пальцами правой руки. Вдруг я понял, что обычно люди так не держат бокалы, и попытался понять, почему она ведет себя именно так. Я увидел, что блондинка имела привычку курить, держа сигарету в той же руке, что и бокал, и что-то сказало мне, что она считает такое поведение загадочным и неотразимым.

Мышцы моей правой кисти напряглись, я почувствовал тяжесть бокала и сигарету, зажатую между большим и указательным пальцами. Я поднес руку ко рту, продемонстрировав приятелю, как именно курила блондинка, чем поверг его в еще больший ужас. Я рассказал, что левой рукой блондинка непрерывно жестикулировала в воздухе, подчеркивая каждую свою фразу, и ей казалось, что это верх изящества, хотя на самом деле она была насквозь лживой и искусственной.

— Она смертельно завидует твоей подруге и вашим отношениям, — сказал я, — и все время наговаривает на нее. Не стоит прислушиваться к ее словам.

Выражение лица моего друга показывало мне, что каждое мое слово попадает в точку.

И тут меня понесло. Привязавшись к образу блондинки, я почувствовал, что становлюсь ею, и увидел все вчерашние события ее глазами. Я забыл, что нахожусь в автобусе, и полностью погрузился в созерцание картин, проплывающих перед моим внутренним взором. Я рассказал, как начался вечер, как выглядели гости, что они делали и говорили, описал взаимоотношения подруги моего приятеля с ее родителями, родителей блондинки, ее мать, вечно скандалящую с отцом и требующую большего внимания для дочери, отца, научного работника, забитого и вечно загнанного в угол двумя злобными гарпиями. Я увидел, что у блондинки был парень, и описал его черные вьющиеся волосы, нос с горбинкой, взгляд, который можно назвать орлиным, и гордую осанку. Я понял, что парень-грузин, его образ стал ясным, так что я смог в деталях описать его одежду и рассказал, как он поссорился с блондинкой из-за того, что она проявляла повышенный интерес к моему приятелю.

Незаметно мы доехали до института, мой друг напомнил мне, что пора выходить, и только тут я вспомнил, где нахожусь.

Оглядевшись вокруг, я понял, что являюсь объектом нездорового внимания со стороны пассажиров автобуса, которые смотрели на меня с каким-то странным, немного угнетенным и в то же время восторженным выражением.

Мой приятель, с тех пор безоговорочно поверивший в мои сверхъестественные способности, начал хвостом ходить за мной, требуя новых демонстраций моих талантов и объяснения того, что он видел. Поскольку к тому времени я прочитал множество книг по экстрасенсорике, мне было нетрудно давать ему объяснения без упоминания имени Ли.

Когда во время следующей встречи я рассказал Учителю о том, что в автобусе у меня получился рассказ по наитию, он, не выразив особого восторга, заметил, что это вполне естественно и что главное — войти в нужное состояние, а дальше все получится само собой.

Я захватил с собой ксерокопию самиздатовской книги по философским вопросам кунг-фу, которую я еще не успел прочитать, и показал ее Ли. Он открыл ее на середине и начал читать, демонстративно покачивая головой и цокая языком так, словно нашел там какие-то необычайно интересные откровения. Помимо своей воли я заинтересовался и потянулся посмотреть, что же он такое читает, но Ли жестом злокозненного ребенка захлопнул книгу, спрятал ее за спину и нагло усмехнулся мне в лицо.

— Ли, это же смешно, — сказал я. — Зачем ты скрываешь от меня то, что написано в этой книге. Все равно я потом посмотрю и все узнаю.

— А ты уверен, что текст книги не переменится? — с ехидной усмешкой спросил он.

Я засмеялся его шутке, но где-то в глубине души у меня вдруг появилось опасение, что текст книги действительно может перемениться. Чудеса, которые показывал мне Ли, и то, что он делал с моей жизнью, подготовили меня к любым неожиданностям, и я верил в его всемогущество почти с восторженностью папуаса, падающего ниц при виде пролетающего самолета.

Глава VI

Однажды я спросил у Ли, есть ли у воинов жизни техника «ядовитой руки», когда легким касанием пальца можно мгновенно убить человека или заставить его заболеть в какое-то точно определенное время.