Тайное становится явным - [7]

Перевожу взгляд на разделочный стол и осторожно беру с него самый длинный и острый нож, который только тут есть. Медленно, на цыпочках, сдерживая рвущееся из груди дыхание, крадусь через весь дом к входной двери. Как только я убеждаюсь, что тяжелая входная дверь прочно заперта, с моих губ срывается вздох облегчения. Для верности проверяю задвижку и замок – все закрыто на совесть.

Осторожность никогда не повредит. Нож на всякий случай оставляю при себе.

Телевизор у меня висит над камином. На его экране мигает надпись «Без звука». Я включаю звук как раз в тот момент, когда в программу вещания втискивается экстренное сообщение.

– Национальная метеорологическая служба предупреждает о сильной грозе в округе Седжвик. Вероятен ущерб, вызванный градом, сильными порывами ветра и внезапным паводком. Мы настоятельно рекомендуем пользоваться автомобилем только в случае крайней необходимости. Метеорологи также предупреждают о возможном торнадо. Не выключайте телевизор и ждите дальнейших объявлений.

Я начинаю дрожать и поплотнее обхватываю себя руками, стараясь успокоиться. На коже выступают мурашки. Буря – это еще один страх, вдобавок в бездонную копилку ко всем остальным. Подхожу к окнам и раздвигаю жалюзи, чтобы взглянуть на потемневшее небо. Тяжелые, словно поглощающие свет дождевые облака появились из ниоткуда, как будто их просто пририсовали прямо поверх солнечного неба. Они смотрятся чужеродно и зловеще. Еще минуту назад надо мной была только бесконечная лазурь, а теперь на город опустилась темнота и клубящиеся низкие тучи – отсюда и до самого горизонта.

Я зажигаю спичкой несколько свечей – вдруг откажет электричество.

Вспыхивает небо, и я как зачарованная смотрю на то, как легко бежит среди облаков ветвящаяся молния, словно в каком-то танце, где каждый изо всех сил старается впечатлить своего партнера. Тишину разрывает очередной низкий грохот, и окна дрожат в унисон.

Погода совсем как жизнь – меняется за считанные секунды, и ты ничего с этим не поделаешь. Вдыхаю полной грудью, пытаясь не поддаться переполняющей меня давящей тоске. Затем с силой выдыхаю и закрываю глаза – как меня учила психотерапевт.

– Не пытайся игнорировать то, что тебя беспокоит, Шарлотта, – вспоминаю я ее слова. – Воспринимай неблагоприятное как возможность чему-то научиться. Попытайся отследить источник плохих эмоций, а не обесценивай их.

Как будто от воспоминаний так легко отмахнуться! Как будто вдохни-выдохни, и они исчезнут… Неужели так бывает? Особенно с теми, самыми неприятными воспоминаниями, которые разрушают тебя и тех, кто тебе дорог.

Когда я снова открываю глаза, то чувствую, как твердая деревянная рукоять давит мне куда-то под ребра. Морщась, я возвращаюсь на кухню и, прежде чем положить нож на место, некоторое время смотрю на свое отражение в его отполированной до блеска стали.

Если что и может помочь мне успокоиться, так это витающий на кухне аромат. Я глубоко вдыхаю запах свежего печенья. И каким-то образом чувствую, что сейчас мама совсем рядом. Мерцающий свет свечей и запах корицы с ванилью – это полная противоположность бушующей за окном буре, ассоциирующаяся только с теплом и уютом.

Мне посчастливилось получить в наследство приличную сумму, на которую я купила большой участок земли в милом районе – Плезантон-Лейк, Озеро Плезантон. Жить тут – словно жить в маленькой деревушке под боком у стремительно развивающегося мегаполиса. Дорожки, огибающие красивое искусственное озеро. Жильцы местных домов рыбачат с маленьких лодочек или катаются на катамаранах. Словно свой собственный городок, только без города, если так можно выразиться. Место, где не происходит ничего плохого. Настоящий рай на земле, и мне здесь очень нравится.

Но только не когда я боюсь. А боюсь я множества вещей. Сказать, что я заволновалась, когда Ной решил, что его новая работа стоит того, чтобы перебраться поближе к аэропорту, – это ничего не сказать. Особенно потому, что теперь он все больше живет в гостиничных номерах. Работа его преимущественно состоит из командировок, а аэропорт всего в получасе езды – существенное преимущество, учитывая, как сейчас разрастаются пригороды и как много времени обычно занимает дорога.

Обратная сторона всего этого – Ноя практически не бывает дома. Сложно не чувствовать свою обиду и, ну, одиночество. Я постоянно напоминаю себе, что мне просто тяжело дается быть самой по себе, да еще и следить за домом.

Одиночество – это для меня что-то другое, непохожее на то, как бывает у других. Ты можешь быть окружен людьми и все еще чувствовать себя абсолютно одиноким.

Когда такое происходит, я бесчисленные часы провожу у своего роскошного камина, читая пылкие любовные романы – полную противоположность того, чему я обычно учу. Обычно я читаю лекции по Толстому, а также рассказываю студентам о других классиках и их произведениях, например о романе «Как закалялась сталь». Персонажи книг становятся моими друзьями и врагами, а их обреченные на провал романы и запретная любовь, для обретения которой необходимо пройти всевозможные препятствия, – частью событий, где я в своем воображении принимаю самое живое участие.