Тайное становится явным - [15]

— Где твои вещи, Винди? — спросил Кэллаген.

— Я их оставил в газетном киоске за углом. Взял машину напрокат в Кингсбридже. Я думал, что она нам может пригодиться в случае надобности. Пойду положу вещи в машину.

Кэллаген кивнул.

— Положи. Я подойду через пять минут.

Осушив стакан, он вышел на улицу и дошел до почты, где купил конверт с маркой. Взял со столика телеграфный бланк и написал на нем:

«С наилучшими пожеланиями мисс Вендейн от бюро расследований Кэллагена».

Затем достал бумажник, вынул из него шесть пятидесятифунтовых банкнот, сложил их вместе с бланком, вложил в конверт и написал на нем адрес:

«Мисс Одри Вендейн,

Марграуд-Мэнор,

Рядом с Тара,

Девон».

Затем подождал, пока клерк выпишет ему квитанцию, и направился к машине. Николлз читал вечернюю газету.

Кэллаген сел в машину и включил скорость. Когда машина тронулась, он заговорил:

— По-моему, это может быть очень интересно.

Николлз усмехнулся.

— Я тоже так думал, но не хотел говорить. Временами я становлюсь стеснительным.

Было уже семь тридцать, когда Кэллаген остановил машину у въездных ворот поместья Марграуд. Когда он, сопровождаемый Николлзом, поднимался по лестнице, открылась дверь дома.

В дверном проеме Кэллаген увидел очень старого и весьма почтенного вида дворецкого. Он впервые в жизни видел такого. Дворецкий был сед, и его лицо излучало то добродушие и благовоспитанность, которые были присущи жителям Девоншира.

— Если вы оставите мне ключи, сэр, то я распакую ваши вещи. Майор думает, что прежде всего вам хотелось бы пройти в вашу комнату и переодеться. Он сказал, что хотел бы встретиться с вами в библиотеке без четверти восемь, если вам это будет удобно. Обед в восемь.

Кэллаген кивнул и спросил дворецкого, как его зовут.

— Меня зовут Стивенс, сэр, — ответил он. Затем, помолчав, продолжил: — Я очень рад, что вы приехали, сэр. Мы все очень обеспокоены тем, что случилось. Я имею в виду прислугу.

— Несомненно, — согласился Кэллаген. — Но на вашем месте я бы не стал волноваться, Стивенс, — добавил он. — В конце концов, вам-то о чем волноваться? — сказал он, следуя за стариком по широкой лестнице.

* * *

Кэллаген сидел в большом кресле рядом с камином, в котором весело потрескивал огонь. С другой стороны камина, облокотившись на каминную полку, стоял майор Вендейн и смотрел на детектива.

Кэллаген подумал, что, если кража драгоценностей была организована жильцами дома, то он мог поставить свой последний пенс на то, что майор Вендейн об этом не имел ни малейшего представления.

Он выглядел гораздо старше своих пятидесяти пяти лет.

Он был худым, хотя и стройным. Лицо было болезненным, аскетического вида. Над скулами пылали пятна, которые часто ассоциируются с болезнью сердца.

— Насколько я понимаю, — начал Кэллаген, — ваши юристы уже написали в страховую компанию и дали им один месяц, чтобы уладить с платежом. В противном случае они пообещали передать дело в суд. Я думаю, что это было сделано правильно.

Вендейн вздохнул:

— Я удивляюсь, — он замолчал, а затем продолжил, — это очень хорошая страховая компания, и они страховали эти драгоценности почти триста лет. Это меня очень беспокоит. Я чувствую, что у них есть какая-то причина не заплатить страховку.

Кэллаген пожал плечами.

— Когда пропадают драгоценности стоимостью в сто тысяч фунтов, майор, — сказал он, — любая страховая компания должна выполнить определенные процедуры, прежде чем выплачивать страховую премию. Во-первых, они должны попытаться найти бриллианты. Вы, вероятно, так же, как и я, знаете, что даже если к делу подключается полиция, то страховая компания подключает к нему своих консультантов. Кажется, пока в этом деле результатов нет, и я ожидаю, что они выплатят вам деньги до окончания месячного срока, если…

Вендейн посмотрел на Кэллагена.

— Если что? — спросил он.

— Если за это время компания убедится, что это дело не было организовано кем-то из проживающих в этом доме и этот кто-то финансово не был заинтересован приложить руку к их исчезновению. Иногда бывают сфабрикованные иски к страховым компаниям. Вы знаете об этом, майор.

— Конечно, бывают, — согласился майор. — Но об этом страшно даже подумать. Ведь в этом доме, кроме меня и трех моих дочерей, больше никто не живет. Естественно, никто из нас не имеет ничего общего с этим делом. Правда, кроме нас, в доме есть прислуга, но каждый из них практически вырос в нашей семье. Мы о них все знаем и абсолютно невозможно связать эту кражу с любым из них.

— А у вас не было посторонних мужчин или женщин, работавших в поместье? Приходящий садовник, служанка или еще кто-нибудь, кто мог находиться у вас в доме в течение нескольких недель и иметь возможность узнать цифровую комбинацию замка сейфа и передать ее своим сообщникам?

— Нет, — сказал майор, — таких не было.

— Знаете, майор, — размышлял Кэллаген, — пару моментов в этой краже не так просто объяснить. Тот, кто украл, знал, что они будут находиться в доме в этот день. Еще одно совпадение: они знали, как проникнуть в дом, никого не побеспокоив. И третье совпадение: они знали цифровую комбинацию замка сейфа. Мне это не нравится.

— Что вы предполагаете делать? — спросил Вендейн. — У вас есть какие-нибудь идеи с чего начать это дело?