Тайное письмо - [25]

Несколько дней спустя Имоджен вернулась домой из школы и увидела, что мистер Латимер опять слушает радио в гостиной.

– Послушай, – сказал он, прикладывая палец к губам, – это выступает премьер-министр…

…Во Франции и Фландрии разгорается ужасающая битва. Благодаря массированной воздушной бомбардировке и тяжелым бронированным танкам немецкие войска смогли прорвать оборону французов…

– О боже, – сказала Имоджен со слезами на глазах, – и ваши чудесные мальчики…

– Да, знаю, девочка… но давай послушаем Черчилля.

…Бок о бок британцы и французы продвигаются вперед, спасая не только Европу, но и все человечество от самой отвратительной и пагубной тирании, которая только оскверняла страницы истории. За ними… за нами, за армиями и флотом Братании и Франции, собираются разгромленные государства и потерпевшие тяжелое поражение народы: чехи, поляки, норвежцы, датчане, голландцы и бельгийцы, на чьи земли опустилась долгая ночь варварства, которую уже не осветит ни одна звезда надежды, если только мы не одержим победы. Мы должны победить, а значит, победа будет за нами.

Эти слова были написаны столетия назад, и они должны служить призывом и стимулом для верных слуг правды и справедливости: «Вооружитесь и будьте мужественны и готовы к сражению, ибо лучше мы погибнем в бою, чем увидим, как погубят наш народ и наши святыни. Такова воля Господа на небесах, и да будет так»[5].

– Аминь, – сказал мистер Латимер, и слезы покатились по его щекам.

На следующей неделе Имоджен получила посылку от матери. Ее принесли в дом, когда она уже собиралась идти в школу. Она тут же поднялась наверх и открыла ее: там были новое летнее платье из бледно-зеленого хлопка с мелким цветочным рисунком, кремовая шелковая блузка, а также письмо от матери. В это время Хелен чистила зубы в ванной. Она вошла в комнату в тот самый момент, когда Имоджен вешала новую одежду на дверь их гардероба.

– Ух ты… новая одежка! Тебе везет, – мрачно сказала Хелен.

– Верно, – согласилась Имоджен. – Мне повезло, но я сильно выросла, и все мои вещи стали мне коротки. Ты заметила, что платье немного длинновато? Но, с другой стороны, я ведь могу его подшить, правда?

Хелен пожала плечами и стала надевать школьную форму. Она и не думала восхищаться новыми нарядами соседки, и Имоджен не могла ее в этом винить. Радоваться такому пустяку, как новое платье, когда в сотнях миль отсюда гибнут молодые люди, – в этом было что-то неправильное. И все равно, несмотря ни на что, Имоджен испытывала радость.

После школы она пошла прогуляться с Джой по городу и стала рассказывать ей про новые вещи.

– Платье такое красивое, хотя я не знаю, когда смогу его надеть. Мне нужны новые туфельки… Я попросила маму прислать мне немного денег, чтобы купить их, но, похоже, она не поняла моего намека.

– Ох, Джинни, – сказала внезапно Джой, – может, хватит говорить про одежду? Я давно уже хочу с тобой кое-чем поделиться.

Имоджен посмотрела на подругу и с удивлением заметила, что глаза у той были на мокром месте.

– Джой… что с тобой случилось?

– Джинни, я не могу больше оставаться в этом доме. Нужно что-то с этим делать. Мы можем жить вместе?

– Ты же знаешь, я бы с радостью. Но пока что я вынуждена оставаться с Хелен, а бедная миссис Латимер… она замечательная, но так переживает из-за своих сыновей, что я не хочу доставлять ей лишние хлопоты.

– Я понимаю, – сказала Джой, высмаркиваясь. – Миссис Латимер не позавидуешь. Я, наверное, слишком эгоистичная.

– Ты не эгоистичная, просто я сама сейчас в раздрае, надеюсь, ты меня понимаешь.

– Конечно, понимаю. Я просто подумала, что если мы поговорим с нашими родителями, может, они подыщут для нас еще что-нибудь? Чтобы мы были вместе?

– Знаешь что… Если с сыновьями миссис Латимер все будет хорошо, я обещаю, что поговорю об этом с мамой.

Когда Имоджен вернулась в дом на Мейнор-парк и вошла в холл, она услышала, что на кухне кто-то есть.

– Имоджен, это ты? – послышался голос мистера Латимера.

– Да, мистер Латимер…

– Ты не могла бы подойти сюда, пожалуйста?

Имоджен повесила пальто и ранец на перила лестницы и прошла на кухню, располагавшуюся в глубине дома.

– Ты мне не поможешь? – попросил мистер Латимер. – Я просто не знаю, что мне делать: никогда еще не готовил тушенку, но у нас, похоже, ничего больше нет.

Он открыл кухонный шкаф и показал пустые полки. Имоджен с некоторым сомнением посмотрела на маленькую консервную банку овальной формы, которая стояла на пластмассовой столешнице.

– Если честно, – сказала она, – я тоже никогда ее не готовила, но, думаю, это несложно, правда ведь? Мы можем пожарить ее… разделив на кусочки и добавив помидоры. Что вы на это скажете?

Вместе они приготовили чай, а потом пошли в гостиную слушать новости. Миссис Латимер оставалась в своей комнате – ей были невыносимы любые упоминания о том, что происходит в Северной Франции.

Когда выпуск новостей закончился, Имоджен предложила мистеру Латимеру отнести чашку чая миссис Латимер.

– Все равно ужина у нас сегодня не будет, – сказала она ему, – а мне нужно подняться наверх и написать ответ на мамино письмо, поблагодарить ее за одежду, которую она мне прислала.