Тайное общество Ичкерия - [33]

Поначалу боевикам, как в Ботлихе и Цумаде, противостояла местная милиция, усиленная подразделениями ОМОНа из российских областей, позже стали подтягиваться войска, покидающие Кадарскую зону после завершения операции.

4 сентября 1998 года, за день до вторжения в Новолак, в Буйнакске прогремел взрыв жилого дома, унесший десятки жизней и покалечивший более сотни человек, преимущественно женщин и детей. Не оставалось сомнения, что Ботлих-Карамахи-Буйнакск-Новолак — это звенья одной цепи, конец которой тянется далеко за пределы региона и страны. То, что война в Дагестане планировалась в штабах зарубежных террористических центров, связанных с большой политикой и международным нефтяным бизнесом, ныне является секретом полишинеля, и потуги определенных кругов представить дело, как будто на Северном Кавказе созрели условия для «исламской революции», не более чем пыль в глаза несведущих.

Деятельность так называемых «исламской шуры», «освободительной армии Дагестана» и подобных химерических структур, созданных на территории Ичкерии, прикрывала лишь амбициозные проекты международных экстремистских сил, за которыми маячат военно-политические планы определенных кругов Запада и Востока, предусматривающих вытеснение России со стратегического Кавказского региона далеко на север. Известно: кто платит, тот и заказывает музыку. А то, что дагестанская авантюра ичкерийцев была щедро оплачена из-за рубежа, не является ни для кого тайной. Приведу лишь одну цитату из многочисленных высказываний на эту тему. Заместитель министра внутренних дел И. Зубов 21 сентября на брифинге огласил следующий факт: «В Карачи на специальном совещании с участием главарей экстремистов принято решение выделить 30 млн долларов Басаеву и Хаттабу. 20 млн долларов собрано в Иордании и Турции для поддержки боевиков на Кавказе, в том числе и для отправки к ним наемников через Азербайджан и Грузию». Но тем не менее очередной виток военных действий в Дагестане официальный Грозный вновь попытался представить «внутренним делом России», о чем Масхадов заявил 11 сентября, объявляя о введении в Ичкерии чрезвычайного положения.

Под мощными ударами армейских группировок, натиском милиции и ополченцев враждебно встреченные местным населением боевики и на этот раз поспешно покинули негостеприимную дагестанскую землю, оставив на ней трупы и побросав оружие.

Басаев в Грозном признал, что операция в Новолаке планировалась им для поддержки «моджахедов Карамахи и Чабанмахи», что «не было услышано» Масхадовым, назначившим его 27 сентября «командующим восточным фронтом». Продолжая свою двойственную политику, Масхадов в этот же день после проведения тайного совещания с «командующими фронтами», на котором многим банд-главарям были вручены «секретные пакеты», заявил о своей готовности встретиться с лидерами Северного Кавказа и федеральной делегацией высокого уровня.

Инициатива Масхадова была принята в Махачкале, и 29 сентября руководители Чечни и Дагестана поехали в Хасавюрт для встречи и переговоров.

Однако потрясенные вероломством соседей дагестанцы сорвали эту встречу. Заблокировавшие дороги стихийные толпы не пропустили ни Масхадова, ни Магомедова в Хасавюрт.

Так закончился дагестанский этап «новой кавказской войны», которая снова стала полыхать на чеченской земле.

В Дагестане, как и в Чечне, имели также место странности, которые, по всей видимости, имеют общее происхождение. Приведем несколько примеров.

Прежде всего это та же неуловимость бандглаварей. Один из министров масхадовского правительства высказывал восхищение Басаевым, который якобы, ночуя в своем доме в Ведено, регулярно по утрам на джипе ездил на войну в Дагестан, как на работу.

Оставив без внимания это преувеличение поклонника главного террориста, мы не можем игнорировать факт неоднократного нахождения последнего в боевых порядках бандитов, захвативших дагестанские села. После изгнания из Дагестана Басаев продолжал командовать своим преступным воинством в Ичкерии, где, даже потеряв конечность на минном поле, не стал после этого менее уловимым.

Его подельник Хаттаб, женатый на дагестанке, неоднократно бывал у родственников жены в Кадарской зоне и в других населенных пунктах республики, не говоря о том, что, командуя боевыми учебными центрами, расположенными в Чечне, он регулярно выезжал на Ближний Восток, где встречался со своими единомышленниками и покровителями, в числе которых был «мировой террорист № 1» Усама бен Ладен. Это не информация какой-то бабушки с базара, а сведения, поступившие из вполне компетентных источников, включая и спецслужбы. Последним, видимо, было не до каких-то там террористов, шастающих под их носом через границы и кордоны, потому что они нередко оказывались задействованными в супероперативных мероприятиях типа рязанских учений с пресловутым «гексогеном» или «наездов» на различные конторы вроде «Медиа-моста».

Беженцы из Ботлихского района, видевшие, как хозяйничают в их домах боевики, вывозя на КамАЗах награбленное имущество, умоляли военных бомбить их села. Горцами, для которых изгнание из родных очагов было смертельным оскорблением, двигало желание любой ценой отомстить обидчикам. Военные были неумолимы и чего-то ждали. Оказалось, что ждали ухода боевиков. Но села все же разрушили до основания, однако почему-то сделали это, когда там уже не осталось бандитов. Отступая под напором армии и ополчения, ваххабиты увозили колоннами грузовиков «идейно» награбленное имущество, а российские вертолеты, облетев уходивших грабителей, дали им возможность перебраться в Чечню. «Не было приказа», — потом пояснили пилоты возмущенным ополченцам и ограбленным жителям.