Тайное братство - [34]

— Сержант де Лион, — сказал принц Эдуард улыбаясь. — Я рад твоему приходу.

Гарин настолько испугался, что забыл поклониться. Принц, кажется, не обиделся.

— Пожалуйста, садись. — Он показал на скамью у стола. Грач остался у двери, а Гарин на обмякших ногах прошествовал к столу.

Эдуард сел на скамью напротив. При пламени свечи его скулы и крепкая челюсть казались вырезанными из камня. Он взял кувшин, поставленный между двух кубков.

— Хочешь выпить?

Гарин с трудом сглотнул.

— Да… Я бы выпил, мой принц.

— Это из винограда, взращенного на землях моего отца в Гасконии, — сказал Эдуард, наливая из кувшина и протягивая кубок Гарину. — Лучшее вино в христианском мире.

Гарин сделал несколько жадных глотков, едва чувствуя вкус вина. Ему хотелось просто смочить горло. Через полминуты сила вина теплом разлилась по телу, и юноша слегка расслабился.

Эдуард снова наполнил его кубок.

— Видимо, ты без труда покинул прицепторий?

— Да, мой принц.

— Хорошо. — Эдуард откинулся на спинку скамьи, покачивая кубок в руке. Его длинные пальцы украшали несколько золотых колец с драгоценными камнями. — Мне жаль, Гарин, что приглашение сделано в такой необычной манере. Но я хотел поговорить с тобой как можно скорее. А ввиду деликатного характера моего предложения необходимо все держать в тайне. Надеюсь, это не вызывает у тебя излишней тревоги.

— Нет, мой принц. — Гарин глянул на дверь, заслоненную темной фигурой Грача. Сержант не осмелился сказать, что передавший приглашение вызвал у него много большую тревогу, чем сам вызов. Грач прижал его в углу опочивальни, передал приглашение от принца, деньги на барку и не уходил до тех пор, пока Гарин не пообещал явиться в Тауэр.

— Я пожелал тебя увидеть, — неторопливо продолжил принц, — так как ты показался способным помочь в одном деле. Мой отец согласился на требование магистра де Пейро отдать в залог королевские драгоценности. Через пять дней их повезут в Париж, где они будут находиться, пока мы не выплатим долг.

Гарин кивнул. Вчера вечером дядя сказал, что король Генрих согласился на требование магистра и Гарин включен в группу сопровождения драгоценностей.

— В таком случае, что же я делаю сейчас здесь? — вырвалось у сержанта.

Эдуард глотнул из кубка, затем испытующе посмотрел на мальчика:

— Скажу тебе откровенно, Гарин. Я не хочу отдавать драгоценности ордену тамплиеров. Они принадлежат нашей династии. Мы уговаривали рыцарей. Предлагали другие варианты выплаты долга, но они отказались от дальнейших переговоров и настояли на своем, тем самым вынудив меня действовать. Отец согласился передать драгоценности рыцарям, но я их вскоре возвращу.

Гарин не понимал, к чему клонит принц.

— Мой принц, я…

Эдуард поднял руку, призывая к молчанию.

— Я хочу, чтобы ты помог мне в этом, Гарин. По просьбе отца драгоценности будет сопровождать моя мать, королева. Однако детали путешествия рыцари держат в тайне. Я уверен, тебе они ведомы. Ведь ты племянник одного из рыцарей, руководящего доставкой драгоценностей в Париж.

Осознав слова принца, Гарин дернулся, как будто получил пощечину. Он поднялся. Голова кружилась не только от вина, но и от услышанного.

— Я… я извиняюсь… но не могу!

Споткнувшись о скамью, он бросился к двери, желая только одного — побыстрее выбраться из этих жутких покоев на свежий воздух.

Сзади прозвучал голос Эдуарда:

— Ты не желаешь восстановить честь своего рода? Не хочешь, чтобы де Лионы снова стали столь же величественными и знатными, как и прежде?

Гарин замер. Повернувшись к Эдуарду, он не видел, как Грач положил ладонь на рукоятку своего кривого кинжала.

— Вспомни, что ты сказал лорд-канцлеру, когда сопровождал его в покои магистра, — продолжил Эдуард. — Пожаловался, как тяжело быть племянником рыцаря высокого ранга. Ты ведь единственный, не считая дяди, мужчина в роду, и твой долг восстановить его богатство и знатность.

Гарин удивленно смотрел на принца. Не это он говорил лорд-канцлеру, совсем не это.

— Я помогу тебе, Гарин. Сделаю лордом, пожалую земли и титулы. Ты будешь богатым.

Гарин не осознавал, что выйти отсюда просто так ему не позволит Грач. Он стоял и слушал как завороженный.

— От тебя ничего не требуется. Только расскажи все о предстоящем путешествии. И все. За это я тебя щедро вознагражу.

— А если кто-нибудь узнает? — прошептал Гарин изменившимся голосом.

— Никто никогда не узнает.

— Но как… — Гарину было трудно смотреть в глаза принцу. — Как вы вернете драгоценности?

Эдуард допил вино, поставил кубок.

— Тебе не стоит беспокоиться, как это будет сделано. Никто не пострадает, можешь быть уверен. — Он поднялся и обошел стол. Статный красивый принц казался мальчику воином из старинной легенды, внушающим одновременно ужас и восхищение. — Драгоценности принадлежат моей семье. Я всего лишь должен выполнить свой долг. — Он взял со стола свечу. — Пойдем, Гарин.

Они направились к стене в задней части покоев. Пламя свечи осветило роспись.

— Это выполнено по заказу моего отца, — произнес Эдуард, поднимая свечу вверх. — В честь тех, кто почти двести лет назад вырвал Иерусалим из грязных рук сарацин и отдал за это жизнь.

Гарин рассматривал роспись. Окруженный стенами город Иерусалим. По склону холма вверх тянулись белые здания с золочеными куполами в форме луковиц. На самом верху огромная, необыкновенно красивая мечеть Омара, мусульманская святыня, после падения города превращенная в церковь. Гарина захватила величественная красота пейзажа. Ему захотелось встать на траву на переднем плане и двинуться через оливковые рощи вверх, к этим прекрасным белым стенам. Эдуард прошел вдоль росписи дальше, и пламя осветило новый сюжет. Здесь город находился ближе, а некоторые здания окутывали клубы дыма. У стен стояла армия, темная людская масса, осадные орудия, кони, крытые повозки, шатры, флаги.