Тайник - [8]

Положив вещи, Джуд поцеловала похожую на пергамент щеку старушки. Джесси на мгновение растерялась, но посмотрела на внучку с восторженным изумлением.

— Прелестно выглядишь, дорогая. Очень элегантно.

— Спасибо, — кивнула Джуд, так и не переодевшая модный льняной костюм, который надевала на бизнес-ленч.

Бабушка поковыляла на кухню. Джуд пошла следом, втайне ужасаясь тому, как она постарела. Джесси исполнилось восемьдесят пять. В последний раз они виделись на ее дне рождения, где собрались четыре поколения женщин: бабушка, Валери, ее дочь, Джуд и Клер, а также маленькая Саммер. Все уселись в гостиной, где было выставлено блюдо с сандвичами и кособокий торт, который Саммер помогала печь и даже украсила фруктами в желе. Позже Джесси умудрилась проковылять по пристани с Джуд. Теперь, глядя, как бабушка опирается о кухонный стол, как неуклюже возится с обшарпанным сервировочным столиком, Джуд гадала, сколько та еще протянет.

«Если что случится, старушка в доме одна. Да и сейчас вряд ли она сможет добраться до магазина или докторского кабинета. Надо найти ей более подходящее место для жилья. Правда, бабушка терпеть не может переезды…» — думала Джуд.

— Позволь помочь, ба, — произнесла она вслух.

Следуя указаниям Джесси, она налила кипяток в знакомый металлический заварной чайник, вынула фарфоровые чашечки и понесла поднос в гостиную. Джуд любила приезжать в маленький коттедж у моря, куда переехали дедушка с бабушкой, когда дед ушел со службы. Она часто приезжала сюда подростком, когда у отца сдало сердце. Он стал работать полдня, а потом они перебрались из Нориджа в Лондон.

Джесси, тихо охнув, уселась в кресло.

— Иногда мне бывает трудно отдышаться, — пояснила она, заметив, как встревожилась внучка. — По крайней мере голова не так сильно кружится.

— Кружится? Это не очень хорошо.

— Доктор Гейбл говорит, вирус. Передай мне подушку, пожалуйста. Он прописал таблетки, но я их не принимаю.

— О, бабушка, — вздохнула Джуд, помогая Джесси устроиться поудобнее.

— От них дурно делается. Сырое яйцо и капелька бренди — вот лучшее средство от всех вирусов! Не волнуйся, Джуд, просто старость не лечится. Расскажи лучше о себе, это куда интереснее! И ешь бисквиты с глазурью, знаю, ты их любишь.

— Спасибо, — произнесла Джуд, с беспокойством наблюдая за бабушкой.

Отхлебнув чаю, она послушно развернула бисквит, который любила в детстве, но теперь находила приторно-сладким.

— Прости, что не приезжаю чаще. Но у меня так много дел, а по уик-эндам хочется отдохнуть, повидать друзей, — пробормотала Джуд, сгорая от стыда.

— Какой-то особенный друг… — проницательно заметила Джесси, глядя на нее поверх чашки.

Джуд, поколебавшись, улыбнулась.

— Да, в моей жизни появился мужчина, если ты об этом. Ничего серьезного, так что не питай надежд. А то начнете с мамой придумывать…

— Не обращай на нас внимания! Он делает тебя счастливой, дорогая?

— Мне нравится его общество.

— Это не одно и то же, — сурово заметила Джесси. — Ты беспокоишь меня, Джуд.

— Знаю, бабушка. Но худшее позади.

Бабушка задумчиво покачала головой:

— Такое легко не забывается. И все же мы должны оставить прошлое в прошлом и идти вперед. Этот вывод нелегко мне дался. — Взгляд у нее стал отсутствующим.

— Бабушка…

— Прости, любимая, я задумалась.

— О прошлом?

— Да. О давнем-давнем прошлом, когда была совсем маленькой. Наверное, ты, глядя на старую бабку, не веришь, что и она когда-то была маленькой.

Джуд, увидев, как лукавая улыбка преобразила морщинистое лицо, с жаром возразила:

— Конечно, могу!

Бабушка пришла в восторг.

— Скажи, ты думала о чем-то веселом или грустном? — настаивала Джуд.

— О том и о другом. Вспоминала о человеке, которого знала когда-то. О, как давно это было! Съешь еще бисквит, дорогая. Я все равно их не ем.

— Может, через минутку. Бабушка, но о ком ты думала?

Бабушка редко говорила о своем детстве, а Джуд так любила ее воспоминания!

— Ты с ней не знакома, Джуд. И для тебя она ничего не значит.

— Бабушка, не капризничай! Ты в курсе, как меня интересует все, что связано с твоим детством. Это случилось в Старбро?

— Да. Однажды, когда мне было семь-восемь лет, я встретила в лесу девочку, и мы подружились.

— Расскажи, пожалуйста! — взмолилась Джуд.

— Если съешь еще один бисквит, — объявила бабушка.

Джуд покорно откусила кусочек бисквита.

— Тогда я не знала, что девочка из бродячих цыган. Мы встречались с ней недолго, несколько недель или месяцев, а потом она исчезла. Почти на год. Ее звали Тэмсин. — Она глубоко вздохнула.

— Что с ней случилось? — поинтересовалась Джуд.

— Сейчас расскажу. Мне было девять или десять, когда она однажды появилась у школы. Мы как раз сидели на уроке, и, представляешь, дверь распахнулась и директриса привела ее. Что со мной творилось! Нам объявили, что это новая ученица, но… Директриса вдруг добавила, что она цыганка и мы должны быть добры к ней. Зачем она такое сказала? Это как красная тряпка для быка.

— Полагаю, доброго отношения новенькая не дождалась.

Деревенский выговор бабушки становился отчетливее, когда она рассуждала о прошлом.

— Хуже всего вели себя мальчишки. Неудивительно, что Тэмсин терпеть не могла школу. Во-первых, она выделялась обносками, особенно коричневой юбкой, и золотыми серьгами. Бедняжка отставала в учебе, что было только частью проблемы, и некоторые ученики считали ее дурочкой. Обзывали, говорили, что все цыгане — воры и тому подобное. Возможно, наслушались от родителей, хотя в нашем доме ничего подобного не говорили. Конечно, у па всегда находилось что сказать о браконьерах, но он не считал цыган хуже остальных людей. Стыдно сказать, но я боялась открыто заявить в школе о нашей дружбе. Думала, меня тоже начнут травить: знаешь, какие бывают дети. Но иногда на каникулах, если твой двоюродный дедушка Чарли и двоюродная бабушка Сара брали меня на прогулку и поднимались на развалины башни, я встречалась с ней, и мы играли вместе. У меня словно появилась сестра. Казалось, она равнодушна к тому, что я сторонюсь ее в школе. Но я часто думала о том, как ее это наверняка обижало.