Тайная жизнь ветеринара. Откровенные истории о любви к животным, забавных и трагических случаях и непростой профессии - [3]

Должен признаться, я не особо расстроился, когда как-то утром обнаружил, что от Третьего осталась одна голова, валявшаяся в углу курятника. Хитрая лиса сделала подкоп под птичник, и даже острые когти петуха не спасли.

Своей страстной любовью к животным я обязан маме. В молодости она горела желанием стать ветеринаром, но так и не смогла воплотить эту мечту в жизнь. Поэтому решила, что эта профессия идеально подойдет мне.

Каждый считает свою мать лучшей в мире, но, боюсь, вы все ошибаетесь. Самая лучшая в мире мама – моя! Она всегда была для меня опорой и никогда ни к чему не принуждала.

Когда я окончательно понял, что хочу работать с животными, она помогла мне связаться с местными фермами, приютами и конюшнями, чтобы я смог на практике поработать с самыми разными животными. Она поддерживала меня во всем, что касалось животных. Мама – настоящий супергерой!

Мне невероятно повезло, что я рос в сельской местности, – там открывались потрясающие возможности, о которых в городе оставалось бы только мечтать. С десяти лет я работал на местной ферме, помогал ухаживать за овцами и устраивал себе лежанки на тюках сена. У меня был школьный друг и тезка Рори. Он вырос в семье фермера. Самое счастливое воспоминание моего детства, как мы расставляем на деревянной балке сеновала зеленых пластиковых солдатиков (у вас наверняка тоже такие были) и играем с ними. Я очень рано научился водить сельскохозяйственные машины и уже в тринадцать лет мог развернуть прицеп – этому меня научил отец. И должен сказать, это не так легко, как кажется на первый взгляд!

Когда мне исполнилось пятнадцать, я стал волонтером в центре спасения диких животных «Дуб и борозды», которым руководила удивительная женщина, Серена. Она создала этот центр в память об умершей дочери, и ее энтузиазм был неиссякаем. Центр располагался в лесу, близ озер Южного Серни. Небольшой оазис дикой природы находился чуть в стороне от оживленной автострады А419 и в получасе езды на велосипеде от моего дома.

Я влюбился в это место с первого взгляда: помогал лечить пострадавших ежей, голубей, лис, барсуков и других животных и был предан этому всей душой.

Одно событие запомнилось мне навсегда – это рождение ягненка. Однажды, когда мне было не более одиннадцати-двенадцати лет, я, как обычно, сидел на диване и смотрел телевизор перед сном, и тут раздался телефонный звонок. Мама сняла трубку и с удивлением сказала, что это меня. Оказалось, звонит местный фермер – у него ягнится овца, и ему нужна моя помощь. Я был так польщен, что мгновенно вскочил на велосипед и понесся на ферму. До этого я несколько месяцев помогал ему строить сарай для ягнят, а затем, когда стали появляться ягнята, кормил и ухаживал за ними.

Когда я добрался до фермы, передо мной открылась сцена: овца лежит на боку в залитом светом сарае. Я уже видел, как рождаются ягнята, и ничего не боялся. Многие ли одиннадцатилетние подростки с радостью примчались бы на ферму, чтобы поспеть к появлению ягненка на свет? Я же был просто счастлив. Как сейчас помню, что, опустившись рядом с овцой на колени, увидел торчащую маленькую ножку и черный нос. Овца трудилась уже почти полчаса, и фермер не отходил от нее ни на шаг.

Фермер всегда поощрял мою любовь к животным и с удовольствием принимал мою помощь, когда у меня было свободное от учебы время. Дел у него всегда хватало.

Сегодня, когда я представляю себе типичного фермера, перед моими глазами возникает крупный, крепко сбитый парень с ручищами-лопатами. Мистер Дуглас был полной противоположностью этого образа: невысок, но силен как бык, с живыми темными глазами, скрытыми стеклами бифокальных очков в красивой черепаховой оправе. Это был фермер-джентльмен. Уверен, за многие годы он без труда принял тысячи ягнят, но в тот момент это дело было ему в новинку. Фермерство – непростое занятие даже в обычное время. Что уж говорить о сезоне, когда ягнятся овцы!

К тому времени я уже хорошо освоился в фермерском мире, видел, как ветеринары и сами фермеры принимают ягнят и телят. Но участвовать в этом процессе мне пришлось впервые. Я схватил бутылку с лубрикантом – на фермах всегда имелись здоровенные бутыли с этим средством, – смазал руки и ввел их в овцу со стороны показавшейся ножки. Голова ягненка была прижата к передней ножке, и язычок примерно на сантиметр торчал между губ. Оценив ситуацию, я забеспокоился, что ягненок уже мертв. Но вдруг я почувствовал, как язычок слегка прикоснулся к моей руке. Казалось, ягненок услышал мои мысли! Движение язычка было слабым и почти незаметным, но это был признак жизни. Я заторопился – головка и одна ножка уже вышли, но другая ножка оставалась позади, удерживая ягненка в родовых путях матери. Я не раз видел, как мистер Дуглас и его сыновья принимают ягнят, и понимал, что что-то пошло не так: при правильном положении плода сначала показываются передние ножки и голова ягненка. Я сказал мистеру Дугласу о том, что обнаружил, и он посоветовал смазать головку ягненка и отодвинуть плод в глубь матки и постараться исправить его положение.

Послушавшись, я так и сделал.