Тайная жизнь мозга. Как наш мозг думает, чувствует и принимает решения - [58]
Великий античный философ ратовал за интуитивную форму обучения. Оно заключается не в передаче знаний, а скорее в том, что учитель помогает ученикам осознать и выразить те знания, которые у них уже есть. Это одно из центральных положений философии Сократа. Согласно ему, при рождении каждого человека одна из множества душ, блуждающих в царстве богов, снисходит в телесную оболочку новорожденного. По пути она пересекает реку Лету и забывает все, что знала раньше. Все начинается с забвения. Путь жизни и педагогики – это непрерывное вспоминание того, что мы забыли, когда пересекли Лету.
Сократ сказал Менону, что даже самый невежественный раб знает таинства добродетели и самые изощренные элементы геометрии и математики. Когда Менон выказал недоверие, Сократ предложил разрешить спор экспериментальным путем.
Универсальные основы мышления
Менон позвал одного из своих рабов, который неожиданно стал главным героем первого эксперимента в истории просвещения. Сократ нарисовал квадрат на песке и задал ряд вопросов. Математика считалась одним из самых утонченных достижений древнегреческой мысли, а ответы раба были основаны на здравом смысле и интуиции того времени.
В первой задаче Сократ спросил: «Как я должен изменить длину сторон, чтобы площадь квадрата удвоилась? Думай быстро и говори, что пришло в голову, не вдаваясь в долгие размышления». Раб именно так и поступил, когда ответил: «Я бы просто удвоил длину сторон». Тогда Сократ начертил на песке новый квадрат, и раб обнаружил, что он состоит из четырех квадратов, идентичных первому.
Так раб узнал, что при удвоении длины сторон квадрата его площадь увеличивается в четыре раза. Потом Сократ продолжил игру в вопросы и ответы. По ходу дела, отвечая на основе уже усвоенных знаний, раб формулировал интуитивные догадки о принципах геометрии. Он учился на своих ошибках и исправлял их.
Ближе к концу диалога Сократ начертил на песке новый квадрат, каждая сторона которого была диагональю первого.
Теперь раб ясно увидел, что новый квадрат состоит из четырех треугольников, а первый – только из двух.
«Ты согласен, что это сторона квадрата с площадью вдвое больше первого?» – спросил Сократ.
Раб ответил утвердительно и сформулировал основу теоремы Пифагора о квадратичной связи между сторонами и диагональю. Всего лишь отвечая на вопросы, он в общих чертах понял одну из наиболее известных в западной культуре теорем.
«Что ты думаешь, Менон? – спросил Сократ. – Раб высказывал мнения, которые не принадлежат ему самому?»
«Нет», – ответил Менон.
Психолог и просветитель Антонио Баттро понял, что этот диалог заложил основу беспрецедентного эксперимента об интуитивных догадках, которые существуют столетия и тысячелетия. Я провел такой эксперимент вместе с моей студенткой, биологом Андреа Голдин. Мы задавали вопросы Сократа детям, подросткам и взрослым, и их ответы были почти идентичными спустя 2500 лет после первоначального эксперимента. Мы очень похожи на древних греков[74]; мы правильно делаем одни и те же вещи и совершаем такие же ошибки. Это говорит о существовании линий мышления, которые укоренены так глубоко, что они почти без изменений путешествуют во времени через разные культуры.
Не имеет значения, происходил ли диалог Сократа с рабом на самом деле. Вероятно, это лишь умозрительная конструкция самого Сократа или Платона. Однако мы доказали, что в наше время может происходить точно такой же диалог. Встречаясь с подобными вопросами, люди реагируют так же, как раб, который жил за тысячи лет до них.
Цель моего эксперимента заключалась в исследовании истории человеческого мышления и проверке гипотезы, согласно которой простые математические догадки, высказанные в Афинах в V веке до нашей эры, совпадают с догадками учеников XXI века из Южной Америки и других регионов мира.
Андреа руководствовалась другой целью. Она хотела понять, каким образом наука может улучшить процесс образования (ее мотивация передалась и мне в ходе совместной работы). Это привело ее к совершенно другим вопросам. Был ли диалог на самом деле таким эффективным? Можно ли считать ответы на вопросы хорошей формой обучения?
Иллюзия открытия
Андреа предложила после окончания диалога показывать ученикам новый квадрат другого цвета и другого размера и предлагать им нарисовать еще один квадрат вдвое большей площади. Мне казалось, что задача слишком простая, и я предложил усложнить ее. Могут ли ученики распространить правило на новые формы, например, на треугольники? Могут ли они нарисовать квадрат, площадь которого будет вдвое меньше (а не больше) первоначального квадрата?
К счастью, Андреа настояла на своем. Как она и предполагала, около половины участников не справились с упрощенным заданием. Они не смогли воспроизвести то, что казалось уже усвоенным знанием. Что же произошло?
Первый ключ к разгадке уже появлялся в этой книге; во многих случаях наш мозг обладает информацией, которую он не может выразить или продемонстрировать явным образом. Это все равно что слово, которое вертится на кончике языка. Поэтому возможно, что информация уже была приобретена в ходе диалога, но не таким образом, чтобы ее можно было высказать и использовать.
