Тайная война. Во главе министерства госбезопасности ДНР - [64]
Грустным курьезом в этой связи оказался вновь прорезавшийся на горизонте Стрелков. В начале февраля 2015-го он в информпространстве опубликовал пафосное заявление о готовности служить в силовых структурах ДНР и просьбе его «отмобилизовать».
СМИ взорвались заголовками «Игорь Стрелков мобилизуется в Донбасс», «Экс-министр обороны Игорь Стрелков рвется на передовую» и прочими.
Так как в его послании, в частности, говорилось: «…имею значительный опыт оперативной, оперативно-боевой и руководящей разведывательной и контрразведывательной работы в прифронтовой и зафронтовой зоне, а также борьбы с НВФ и бандподпольем… В любом из данных качеств готов быть призван на службу в Вооруженные силы или органы безопасности ДНР или ЛНР», то, как действующий министр госбезопасности, я решил, что на безрыбье, как говорится, и рак щука.
Профессионалов не хватало, а Гиркин хоть и оказался абсолютно некомпетентным и истеричным полководцем, но опыт в сфере антитеррористической работы в Чечне действительно имел. Я провел все необходимые консультации в этой связи и принял решение назначить его своим советником по борьбе с терроризмом под гарантии, что он действительно будет работать, а не раздувать свой костер тщеславия. Но ожидание поступления данного заявления в мой адрес оказалось напрасным, как и в адрес других заявленных адресатов. Гиркин решил, что для приема на службу достаточно заявления в СМИ или в социальных сетях интернета, и его не нужно посылать потенциальному работодателю. Вероятно, отвечать ему я тоже должен был через СМИ. Это было новое передовое слово в технологиях трудоустройства и приема на службу. Ну а если серьезно, то персонаж опять попиарился на горе и бедах Донбасса вдали от трагических событий, на которых он строил себе капиталец.
Слухи. Есть у спецслужб и правоохранительных органов такая методика. Называется «разобщение преступных и деструктивных групп путем компрометации лидеров». Суть, как понятно из названия, проста. Намеренно создавая и распространяя порочащие слухи, можно часто добиться большего, чем силой и деньгами.
– Да кому ты подчиняешься?!! Ты пришел за идею, а этот твой командир-херой карманы набивает!
Методика несложная. Очернительство под морализаторский рефрен.
И в самом деле, значительная и основная часть власти лидеров, особенно неформальных, держится на авторитете. Именно он заставляет подчиненных безропотно выполнять приказы. Если же зажечь фитиль сомнений, вложить в головы мысль о том, что твой лидер – подлец, вор, трус, дегенерат, то рано или поздно иерархия подчиненности и эффективности начнет сыпаться. Особенно ярко такие ситуации проявляются на войне. Командир управляет в условиях экстрима. Бойцы находятся в постоянной готовности убивать и умирать. В этом суть настоящего солдата – убивать и умирать по команде. Такие стрессовые для психики большинства состояния обостряют мировосприятие, самоидентификацию и оценки людей.
В безостановочных потоках слухов было несколько магистральных тенденций. С одной стороны, противник через СМИ и свою агентуру перманентно генерировал различные «дезы». Это недорого и вполне эффективно. С другой – местная неразбериха, различные следствия еще довоенных конфликтов, фантазии ряда не вполне адекватных ньюсмейкеров создавали плавильный котел для сплетен. Плюс некоторые подлецы, пытающиеся сделать себе политическую карьеру на войне, раздували вбросы украинцев или создавали собственные.
Можно было наслушаться чего угодно! Про караваны машин с золотом на большую землю, про постоянную рубку частей тел отдельными командирами, про безостановочные торги с ахметовцами и укропами за сдачи населенных пунктов, про бесконечную вереницу заговоров и переворотов и прочее, иногда помельче, но не менее яркое. Какие-то предпосылки у чего-то иногда бывали, но в основном приходилось сталкиваться с полным бредом. Как известно, сон разума рождает чудовищ. И здесь все зависит от привычки и навыка относиться к информации как поэлементному продукту со своим алгоритмом.
Меня регулярно атаковали подчиненные и активисты других ведомств и отрядов с инициативами срочных мер в связи с такими слухами. С учетом большого на тот момент количества энтузиастов-ополченцев, принятых на службу, а также сотрудников, имеющих опыт преимущественно кабинетной работы, приходилось постоянно сдерживать такие порывы и направлять в более профессиональное русло.
Дело в том, что оперативные работники любой правоохранительной или специальной структуры делятся на категории в зависимости от специфики работы с информацией.
Допустим, сотрудники внутренних дел не склонны к длительным проверкам сведений просто в силу критериев эффективности служебной деятельности. Преступление должно быть раскрыто, и чем быстрее, тем лучше. Особенности деятельности органов государственной безопасности, напротив, предполагают намного более длительный путь работы с информацией с далеко не всегда очевидным конечным результатом. Тут первоначальные данные, даже при их подтверждении, могут реализовываться не через уголовные дела, а путем различных «профилактических мероприятий», комбинаций, спецопераций, информирования соответствующих органов власти, применения административных мер, устранения предпосылок и условий деструктивной деятельности и, в этой связи, запретов выезда за границу, перемещений по работе и прочего подобного.
«Родина!.. Пожалуй, самое трудное в минувшей войне выпало на долю твоих матерей». Эти слова Зинаиды Трофимовны Главан в самой полной мере относятся к ней самой, отдавшей обоих своих сыновей за освобождение Родины. Книга рассказывает о детстве и юности Бориса Главана, о делах и гибели молодогвардейцев — так, как они сохранились в памяти матери.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Поразительный по откровенности дневник нидерландского врача-геронтолога, философа и писателя Берта Кейзера, прослеживающий последний этап жизни пациентов дома милосердия, объединяющего клинику, дом престарелых и хоспис. Пронзительный реализм превращает читателя в соучастника всего, что происходит с персонажами книги. Судьбы людей складываются в мозаику ярких, глубоких художественных образов. Книга всесторонне и убедительно раскрывает физический и духовный подвиг врача, не оставляющего людей наедине со страданием; его самоотверженность в душевной поддержке неизлечимо больных, выбирающих порой добровольный уход из жизни (в Нидерландах легализована эвтаназия)
Автор этой документальной книги — не просто талантливый литератор, но и необычный человек. Он был осужден в Армении к смертной казни, которая заменена на пожизненное заключение. Читатель сможет познакомиться с исповедью человека, который, будучи в столь безнадежной ситуации, оказался способен не только на достойное мироощущение и духовный рост, но и на тшуву (так в иудаизме называется возврат к религиозной традиции, к вере предков). Книга рассказывает только о действительных событиях, в ней ничего не выдумано.
«Когда же наконец придет время, что не нужно будет плакать о том, что день сделан не из 40 часов? …тружусь как последний поденщик» – сокрушался Сергей Петрович Боткин. Сегодня можно с уверенностью сказать, что труды его не пропали даром. Будучи участником Крымской войны, он первым предложил систему организации помощи раненым солдатам и стал основоположником русской военной хирургии. Именно он описал болезнь Боткина и создал русское эпидемиологическое общество для борьбы с инфекционными заболеваниями и эпидемиями чумы, холеры и оспы.
У меня ведь нет иллюзий, что мои слова и мой пройденный путь вдохновят кого-то. И всё же мне хочется рассказать о том, что было… Что не сбылось, то стало самостоятельной историей, напитанной фантазиями, желаниями, ожиданиями. Иногда такие истории важнее случившегося, ведь то, что случилось, уже никогда не изменится, а несбывшееся останется навсегда живым организмом в нематериальном мире. Несбывшееся живёт и в памяти, и в мечтах, и в каких-то иных сферах, коим нет определения.