Тайная стража России. Книга 3 - [228]

Лишний раз подчеркну: оружие — кровь организованного криминала, в том числе и «липецкой братвы». Поэтому милицейская по своей подведомственности тема незаконного оборота оружия стала одним из важных направлений работы липецких чекистов.

Ликвидированный чеченский канал, о котором я рассказал выше, не принёс долгожданной передышки в борьбе с торговлей оружием. Он принёс новую информацию о новых продавцах.

Во время следственных мероприятий задержанные, приученные на публике демонстрировать высокомерие, независимость и почти патологическую гордость, оставшись с законом один на один, демонстрировали мелкие душонки, бесхарактерные и трусливые. Топили друг друга, захлёбываясь и торопясь, сливали информацию, выторговывая себе хоть самые незначительные послабления в предстоящем наказании. Понимали, что в этой «конторе» их методы не действуют, здесь никого не купишь, не запугаешь мифической мстительностью и «липу» не продашь. Но сотрудничество со следствием, может быть, зачтётся при вынесении приговора.

Из материалов уголовного дела одну тему выделили сразу. Чеченцы рассказали о местных осетинах, предлагающих на продажу «лимонки» — гранаты РГД-5. Ещё два дня назад, когда Алхазов катал «Иванова» по Воронежу, у одного из «сестрёнок-братишек» Хамзат встречался с незнакомыми людьми. Что-то обсуждали вполголоса в стороне от «Иванова», но при этом заинтересованно поглядывали на него.

Оказывается, они просили Хамзата найти канал сбыта. Следует заметить, что подобные откровения хоть и считаются предосудительными в бандитской среде, но если между бандитами возникают трения, они не прочь расправиться с противниками руками милиции или ФСБ. А уж если правоохранители их припирают к стенке, все средства хороши, для того чтобы вывернуться из некомфортной ситуации. И, по бандитским понятиям, данная изворотливость в порядке вещей.

Чтобы выйти на осетинских торговцев гранатами, а потом вывести их на «Иванова», нам потребовалось провести многоходовую комбинацию. Длилась она не одну неделю. Чеченцы, уверенные, что слили нам очень ценную информацию, пытались на допросах предлагать нам даже свою «оперативную помощь»: «Мы тебе, начальник, сами привезём этих шакалов». При этом свято клялись и кровью, и хлебом — не дошло только до мамы, — что не сбегут, а осетинам отомстят за какие-то прошлые обиды. Конечно, им никто не верил, и охранялись они у нас вполне надёжно. Предложения были блефом и по другой причине: не было сомнений, что слух о задержании чеченцев уже облетел все криминальные структуры и в Липецке, и в Воронеже, да и в самой столице. Для криминального мира эти люди потеряны: задерживались ФСБ, значит, иметь дело с ними нельзя. Оставался только «Иванов», видевший в Воронеже осетин, но и он тоже был задержан, благодаря омоновцам, с большим шумом.

«Иванову» надо было создать легенду, что он смог «отмахаться» от чекистов, потому что у них на него ничего не было. Прямо скажем, идея дохлая. Но с чего-то надо было начинать — братва готовилась к войне. В Липецке всё чаще стали появляться москвичи: то «измайловские», то «солнцевские». Как только оружие в их руках наберёт критическую массу, оно выстрелит и взорвёт…

«Иванов» не менял своего имиджа и поведения: рестораны, казино, ироничный, насмешливый, жёсткий, характерный. На вопросы о проблемах неизменно отвечал марктвеновским «слухи сильно преувеличены».

Дешёвые проверочные предложения «поучаствовать в бизнесе» отметал на стадии намёков: «Отдыхаю. Имею право».

Долго отдыхать ему не дали. В ресторане «Восход» — был такой на площади Героев — к «Иванову» подсел сын хозяйки заведения, хорошо известный в определённых кругах золотой криминальной молодёжи Р. Кичеруков. Таких, как Руслан, в преступном мире называют фазанами, а их стремление выдавать себя за блатных — ходкой на куклима. Юнец, уверенный в своём таланте крутого преступника, заговорил без предисловий:

— Мы за тобой давно наблюдаем.

— Ты кому, пацан, тыкаешь?! Мы что, с тобой на брудершафт пили? — неподдельно взорвался «Иванов».

— Нет, нет, я не хотел вас обидеть, — залепетал малиновый пиджак. — Серьёзные люди наблюдали за вами, опасаясь, что менты за вами «хвост» пустили. Теперь убедились, всё чисто. Вот я и пришел с их предложением о продаже партии гранат.

— Каких гранат?! — ещё больше в голосе строгости. — Тех, что на кустах растут, красиво цветут, абреки на рынке продают?

— Нет, нет, — юноша почувствовал, что напряжение прошло, и грамотно, почти по-солдатски доложил: — Гранаты Ф-1 и другие.

— Зачем они мне, — уже миролюбиво и спокойно повел разговор «Иванов». — Но пособить могу, если и вправду люди серьёзные и ты мне не фуфло толкаешь.

— Век свободы не видать. Я даже вам скажу, чтобы подтвердить наше доверие к вам, что товар находится в Воронеже.

Так юный болтун подтвердил, что наши воронежские разработки не пустышка.

— Подтверждай — не подтверждай, доверяй — не доверяй, но условия мои такие: продавцы привозят товар в Липецк. Мне сообщают только день привоза. Место выбирают сами.

Встречаемся. Мне — комиссионные, им — покупатели.

Опускаю подробности встреч с продавцами, переговоры, цены на «товар» и прочее. Скажу только об одном моменте, характеризующем то время. Люди как в омут бросились в торговлю, не важно чем, забыли страх и совесть. В данном случае поверили глуповатому, самонадеянному мальчишке, который посмел поручиться за покупателя. Собственно, он и не задумывался о последствиях лично для него, если покупатель подведёт. Он по-детски демонстрировал себя: вот какой я в Липецке крутой решала…