Тайная стража России. Книга 3 - [136]
Криминальные проявления со стороны иностранных моряков являлись постоянной темой информирования как центрального аппарата НКВД-НКГБ, так и обкома ВКП(б)[533]. В течение 1941–1942 гг. полной ясности в порядке применения норм уголовно- или административно-правового порядка по отношению к иностранцам не было. Первое указание по этому вопросу поступило в конце декабря 1942 г. от заместителя наркома внутренних дел СССР комиссара 3-го ранга В.Н. Меркулова: «В связи с участившимися нарушениями советских законов со стороны иностранных моряков и военнослужащих в портах Архангельской и Мурманской областей (контрабанда, спекуляция, кражи, хулиганство, поножовщина и т. п.) НКИД СССР принято решение в каждом отдельном случае привлекать виновных лиц к ответственности. В связи с этим: 1. Усилить гласный и агентурный контроль и наблюдение за рынками… Задержанных иностранных моряков и военнослужащих после составления акта об обстоятельствах задержания и опроса немедленно освобождать, а протокол опроса и акт через КРО УНКВД направлять представителям отделов внешних сношений НКО или НКВМФ. В случаях, когда местные представители отделов внешних сношений НКО и НКВМФ дадут заключение о привлечении виновных, которое они обязаны дать в суточный срок, органам милиции производить необходимые действия и направлять дела по подсудности. …О каждом случае нарушения советских законов иностранными моряками и военнослужащими сообщать во 2 Управление НКВД СССР». Очевидным поводом для подобного указания стал существенный рост совершенных иностранцами преступлений и правонарушений.
Наряду с откровенным насилием и хулиганскими проявлениями значительной долей противоправных проявлений являлась причастность иностранных моряков к контрабандной и спекулятивной деятельности. Руководители, рядовые сотрудники миссии и иностранные моряки активно использовали возможность пополнить свое благосостояние, вызванное, с одной стороны, явно нерыночным обменным курсом рубля, установленным Центральным банком СССР, а с другой — не просто дефицитом, а голодом, царившим в Архангельске все годы войны. Исходя из последнего, дополнительный доход иностранных моряков фактически был основан на трагедии простых северян. О фактах контрабанды и спекуляции с участием местных, как правило, несовершеннолетних жителей, УНКВД также постоянно информировало Центр и руководство областной партийной организации. Характерным является воспоминание известного режиссера А.Ю. Германа, во время войны эвакуированного в Архангельск: «Очень интересно вели себя американские офицеры, которые, возможно, геройски проявляли себя в бою. Но было забавно видеть в открытую дверь номера (Гостиницы «Интурист». — Прим. авт.): два мешка, стол, стакан — и американец, в военной форме, продает крупу, сахар. Чуть-чуть дешевле, чем на базаре»[534].
Другим проявлением нечистоплотности союзников являлись выявленные случаи воровства английскими военнослужащими со своих же складов, выдаваемые за кражи, совершенные советскими гражданами. По каждому факту кражи с английских складов органами НКВД и НКГБ производилась тщательная проверка, результатом чего порой становились неоспоримые доказательства злонамеренности отдельных работников складов и иных «приближенных к кухне» младших английских чинов.
Необходимо признать, что версия английских растратчиков выглядела достаточно правдоподобно в условиях крайне напряженной криминогенной ситуации в Архангельске в течение всей войны, особенно обострившейся к 1944 г. Город захлестывали панические слухи о пропавших людях, жестоких убийствах и грабежах. Жертвами преступности, причем в массе своей — детской и подростковой — становились и иностранные моряки, одним видом демонстрировавшие достаток на фоне продолжающего голодать и бороться города. Неслучайным стало поступившее в этот период предложение старшего офицера американской миссии Харшо допустить в Архангельске собственные патрули (Предложение было отклонено. — Прим. авт.). Сложившаяся ситуация и жалобы со стороны представителя американской миссии привели к гневному письму А. Микояна на имя первого секретаря обкома Г.П. Огородникова: «Прошу Вас сообщить мне, можно ли надеяться, что Вы наведете в ближайшее время советский порядок в городе»[535]. Как указывалось выше, на тот же период приходилось начало реализации плана по благоустройству города, что должно было повлиять и на повышение уровня правопорядка, а не только на распространение слухов о передаче Архангельска Англии.
А.Ю. Герман
Анализируя взаимоотношения членов английской и американской военных миссий в Архангельске и иностранных моряков с местными жителями, опасно перейти на сугубо негативные оценки, связанные с имевшими место: разведывательной и иной антисоветской деятельностью, массовыми спекулятивными операциями, высокомерным отношением, наконец — откровенно уголовными и хулиганскими проявлениями. Безусловно, не они составляли общий фон взаимоотношений народов трех воюющих держав, столкнувшихся, волею судеб, в северных городах во время жесточайшей войны и объединенных целью борьбы с общим врагом. Подтверждением являются многочисленные опубликованные в последние годы воспоминания живых свидетелей этих событий.
