Тайная семья Высоцкого - [18]

Возможно, чисто по человечески Иваненко женщина самого высокого порядка. Но, несмотря на ее яркость и неординарную внешность, я точно понимал, что Таня не та женщина, от которой Высоцкий мог сойти с ума. Он и не сходил, не мчался к ней на край света, не рвался, как говорится, в «бой». Признаков страсти по отношению к этой прекрасной женщине я у Володи не замечал. Правда, временами они исчезали куда-то вместе. Но ненадолго. Вместе они не жили. Лично у меня Татьяна вызывала только сочувствие. Если она сумела родить ребенка именно от него, это прекрасно.

Кирилл Ласкари. «АНДРЕЙ МИРОНОВ НАЗЫВАЛ МЕНЯ ВОДОПРОВОДЧИКОМ! А ВЫСОЦКИЙ ЧИТАЛ ЛЕКЦИИ О ВРЕДЕ АЛКОГОЛЯ!»

Да простят мне читатели, я все же решил вставить в книгу интервью со сводным братом Андрея Миронова по отцу Александру Семеновичу Менакеру — Кириллом Ласкари. Человек он достаточно закрытый, начитавшийся о себе всякого. Безвылазно живет в Питере, интервью не дает, в тусовках не светится. Тем не менее именно он был когда-то одним из самых близких Миронову людей, дружил с Владимиром Высоцким. И знает о нем столько.

— Сколько себя помню, начиная с хореографического училища, в которое поступил в 1945 году, я все время торчал за кулисами. Закончив танцевать на сцене, стал хореографом. Короче, Ласкари человек театра. (Сегодня Кирилл Александрович Ласкари — главный балетмейстер Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии. — Авт.).

— Откуда же у вас такая фамилия?

— От мамы. Мой папа Александр Семенович — наш общий с Андреем Александровичем Мироновым отец. Прах его захоронен в Москве на кладбище Донского монастыря. У меня каким-то чудом сохранилось собственное свидетельство о рождении, в котором черным по белому записано: Кирилл Александрович Менакер.

Когда мне нужно было получать паспорт, родители уже развелись. Учитывая отношение советской власти к евреям, решено было дать сыну фамилию матери. Родом она из Тифлиса и со своими грузинско-армянскими корнями всю жизнь прожила очень хлебосольно и гостеприимно.

— Отца хорошо помните?

— Когда он ушел из семьи, мне исполнилось только три года. Но его заботу и внимание чувствовал всю жизнь. Разница с Андрюшей у нас в пять лет. Впервые увидел братика совсем маленьким. Помню, мне показали сверток, из которого выглядывало его смешное красное личико. Так этот толстенький, веселый человечек оказался моим ближайшим родственничком.

С той поры мы вели друг друга по жизни, как и полагается кровным братьям. Одно время Миронов не вылезал со съемок на Ленфильме. Общались почти каждый день.

— С Ларисой Голубкиной давно не виделись?

— Мы дружим. Когда ее дочь Машенька приезжает в Питер, часто бывает у меня. С Машей Мироновой не общаюсь. Она себя как-то странно однажды повела, и наши отношения на этом закончились.

— Каким Миронов остался в вашей памяти?

— Он не в памяти, а все время рядом. С его уходом лучшая половина моей жизни тоже закончилась. Андрей умел мудро объединять вокруг себя людей. Никогда не мог предположить, что переживу брата.

— Говорят, Андрей был противоречивым человеком?

— Наоборот, очень мягким и неконфликтным. Не умел ссориться. Мог, правда, молниеносно вспылить, наорать. Даже на меня. А потом спросить с милой полуязвительной ухмылочкой:

«Что испугался? Ну, пойдем в ресторан. Угощаю». Отходил очень быстро. Зла за душой не носил. И многие этим, кстати, пользовались, эксплуатируя его талант.

Несмотря на кажущуюся внешнюю легкость в поведении, он был, конечно, страшнейшим самоедом. Ни разу не слышал от Андрея: «Как классно я сегодня сыграл!» Он всегда был собой недоволен. Безумно нервничал перед каждым спектаклем. По жизни бы молчуном. И больше всего на свете любил работать.

— Кто ж вам поверит? А выпить с друзьями? И пофлиртовать с красивыми женщинами?

— Женщин он боготворил. Ухаживал за ними, порой уж слишком элегантно. И вкусно поесть был далеко не дурак. А уж с друзьями посидеть, об этом и говорить нечего. Обожал красивые вещи. Чистюля, аккуратист, Андрей казался в сером и обыденном советском быте эдаким изысканным иностранцем. Держался всегда очень красиво. Несмотря на то, что давно и тяжело болел.

Хорошо помню, когда это началось. Он сильно простудился в Пярну, куда, кажется, в 60-м году мы поехали с папой отдыхать. У брата как-то быстро открылся фурункулез тяжелейшей формы. С этими болячками он мучился до самой смерти. Рубашки уставали менять. Постоянные кровотечения очень осложняли жизнь. Но ни разу не слышал от него ни стонов, ни жалоб. Миронову не раз делали переливание крови. Должны были оперировать. Что очень опасно при таком заболевании. Потому что оно связано с железами внутренней секреции.

— Возможно, именно это заболевание и привело к трагическому финалу?

— Вряд ли. Хотя аневризма, от которой он умер, оказывается, носила врожденный характер. Никто, и Андрей в том числе, об этом тогда ничего не знали. Первый звоночек прозвенел в Ташкенте, где Миронова довольно сильно прихватило. Поначалу грешили на энцефалит. Но сосуды головного мозга, к сожалению, восстанавливаться не могут.

— Мне рассказывали, что у вас есть рубашка Высоцкого, в которой он будто пытался покончить жизнь самоубийством?