Тайная книга - [38]

Время от времени, коротая одиночество в своем застенке, Элиас Мудрый придумывал шахматные партии против себя самого, как в свое время маленький Зоф в гетто.

Изменит ли что-нибудь преждевременная смерть Гитлера? Элиас был в этом убежден. И надеялся, что юный Зоф станет, быть может, гроссмейстером, молодым отцом счастливого семейства, окруженным любовью близких.

Апфельманн был настойчив и регулярно его навещал. Но Элиас знал, что ему грозит смерть, и у адвоката не было реальной надежды, что его клиент изменит свое мнение. На самом деле он приходил ради того, чтобы получше узнать Элиаса: он хотел понять, согреться огнем его мудрости.

Накануне процесса Апфельманн, сильно волнуясь, задал Элиасу личный вопрос:

– Неужели вы не боитесь смерти?

Элиас поднял глаза на молодого адвоката. На его губах появилась полная доброжелательности улыбка, и он спросил вполголоса:

– А вы боялись родиться?

Тот смущенно промолчал. Тогда Элиас продолжил:

– Видите ли, герр Апфельманн, я знаю, что скоро умру. Это в порядке вещей. Смерть и жизнь связаны, это пара Врат на нашем пути.

52

Человек смотрел на мир ранним утром с высоты обрыва.

Вдруг он заметил, что кто-то проскользнул сзади. Таинственный незнакомец приставил нож к его спине.

Потом подвел свою жертву к краю, лицом к бездне.

И шепнул ему в самое ухо: «Я сосчитаю до трех… и ты взлетишь».

Поначалу человек, оказавшийся в безвыходном положении, пытался протестовать, но тщетно.

Потом подумал об ужасной смерти, которая ожидала его на дне пропасти.

Но в самый миг падения пленник вдруг расправил за спиной огромные великолепные крылья.

И взлетел, как величавый Ангел, как преображенный персонаж картины Тициана.

Паря в воздухе, он обернулся, чтобы бросить последний взгляд на край обрыва, на то самое место, откуда взлетел. Но там никого не было.

Тогда Элиас очнулся от своего сна, который неотступно преследовал его по ночам в тюремной камере.

53

Уже много дней Элиас Мудрый томился в чужом, не принадлежавшем ему мире. Что же происходило у него дома, в Браунау?

Адвокат Апфельманн пришел на заседание суда, но, уважая волю Элиаса, выступать с защитной речью не стал. Старика ввели в зал суда двое охранников, оба выше него на целую голову. Пока прокурор торжественно зачитывал пункты обвинения, выдвинутого против Элиаса Эйна, предположительно австрийца по национальности, родившегося неизвестно где и когда от неизвестных родителей, старик успел рассмотреть помещение в мельчайших деталях.

Его взгляд останавливался на совершенно банальных с виду вещах, на стенах, предметах обстановки, мундирах судебных приставов… Казалось, что дни полного одиночества и полумрака сделали его совершенно безразличным.

Он думал о своем завораживающем сне. Его значение казалось ему ясным. Он должен отрешиться от мира, избавиться от страха смерти.

Хотя всю свою жизнь Элиас пытался приручить мысль о смерти. Но теперь, когда она приближалась, ему пришлось согласиться, что, несмотря на все чудеса, свидетелем которых он стал в эти последние недели, в глубине души он теперь боялся смерти больше, чем когда-либо…

Охранники усадили его на скамью подсудимых. Повернув голову, он заметил Апфельманна, робко кивнувшего ему.

Почти все остальные в зале были враждебны к убийце молодого лидера ультранационалистов. В глубине души Элиас улыбался тому, что его судит столько слепцов – за то, что он всем им спас жизнь, и даже больше чем жизнь.

Но старик сознавал, что был единственным, кто мог оценить исторические и нравственные последствия своего поступка. Впрочем, если такова воля Создателя, он готов заплатить за эту иронию судьбы, стоя перед благонамеренным судилищем.

«Они никогда не узнают! – говорил себе Элиас. – Ведь на самом деле я сражался как раз за то, чтобы им никогда не довелось это узнать».

Секретарь суда наклонился, отчего стал виден маленький столик, на котором были разложены документы и улики.

И вдруг сердце Элиаса встрепенулось. Он заметил там, среди принадлежавших ему вещей, потерянный том Великой книги. Она была здесь. Словно ждала его, чтобы снова отправиться с ним в путь.

Элиас выпрямился на скамье, чтобы лучше ее рассмотреть. Да, это точно она. Книга не светилась, ничто не позволяло догадаться о ее божественной сущности. Он возблагодарил Небеса.

Надежда вырваться из этого кошмара была не так уж призрачна, и он, не раздумывая, вскочил на ноги, чтобы преодолеть несколько метров, отделявших его от Книги. Однако публика заволновалась, видя, что обвиняемый встал, и охранники вернули его на место manu militari[13].

Судья о чем-то беседовал с прокурором и не заметил произошедшего. Только заслышав вызванный инцидентом шум, стукнул пару раз молотком, призывая публику к соблюдению порядка.

Элиас расстроился: спасительная дверь была так близка, а он не смог переступить порог. Неужели Бог играет с ним?

Неужели Он вознамерился отдать его людскому правосудию? Больше, чем когда-либо, судьба старика была в Его руках…

Он на мгновение закрыл глаза, чтобы сосредоточиться. Элиас был измучен и просил Создателя показать ему выход – каким бы тот ни оказался.

Среди присутствовавших только один человек заметил его смятение. Это был адвокат Апфельманн.