Тайная история "Звездных войн": Искусство создания современного эпоса - [192]

Поэтому историю о том, как Падме создаёт Альянс повстанцев, кучу всего с Оби-Ваном и другими персонажами — с Йодой, с Советом джедаев — всё это пришлось выкинуть. Взамен я сосредоточился на всём, что связано с Энакином. Закончив первый сценарий, я оказался примерно в той же ситуации, что с IV Эпизодом, в котором было слишком много намешано.

Я не мог сказать: «Ладно, это пойдёт в другие фильмы», поэтому начал резать. В итоге я ужал сценарий до разумных пределов, сосредоточившись на единственном персонаже, который нам важен. Из этого и вышел фильм.²⁷

Ринзлер писал: «Лукас отодвинул на второй план других персонажей и побочные сюжеты. История по-прежнему развивается, но теперь через неё красной нитью проходит одно слово: „Энакин “».²⁸ Именно таким и стал новый облик саги. Из исторического полотна приквелы превратились в портрет, а в Оригинальной трилогии внимание тут же переключилось с макросюжета — про Хана, Люка, Лею и борьбу Альянса повстанцев с Империей — на микросюжет о внутреннем конфликте Вейдера. Теперь это была кульминация психологической драмы, начавшейся в первых трёх эпизодах. Приквелы перестали быть «предысторией» — они окончательно превратились просто в «историю», в первую половину единой повести.

Похоже, даже сам режиссёр не рассчитывал, что личная история и образ Энакина Скайуокера настолько затмит собой всё остальное. Даже в середине 90-х Джордж всё ещё настаивал: «В своих фильмах я обычно делаю упор на сюжет... Как правило, персонажи настолько архетипичны, что можно не вдаваться в подробности и не рассматривать психологические проблемы. Я рассказываю истории, а не раскрываю характеры».²⁹

Особенно интересно наблюдать, как эти перемены происходили прямо в разгаре работы над фильмами. Хотя история Энакина с самого начала была основой всей трилогии, режиссёр не планировал посвящать III Эпизод только ему, ценой всех остальных сюжетов. Скайуокер постепенно выходил на первый план, но I Эпизод ещё строился по схеме Оригинальной трилогии: все сюжетные линии были одинаково важны, а Энакин действовал наравне с тремя-четырьмя другими героями (с Квай-Гоном, Падме, Оби-Ваном и даже Джа-Джа). В 2005 году Джордж сделал любопытное признание: лишь после того, как «Скрытая угроза» была уже написана и снята, режиссёр вдруг понял, что сага превращается в биографию Энакина³⁰ — и начал подстраивать под это дальнейшие планы. Как раз примерно в то время (в ноябре 1997 года)³¹ Лукас встретился с Терри Бруксом, автором новеллизации I Эпизода. Режиссёр признался, что хотел бы сделать упор на Скайуокера, и вместе они переделали книгу в нужном ключе. «Джорджу казалось, что на экране ему не удалось уделить Энакину достаточно внимания, — сообщал Брукс журналу „Star Wars Insider“. — Он дал мне множество ценных сведений и предложил несколько вариантов, как этого можно добиться».³² Во II Эпизоде Скайуокер стал основным протагонистом, но только третий фильм излагался, по сути, с его точки зрения — почти все сцены без участия Энакина в итоге вырезали. Акцент сдвинулся на микросюжет, на исследование характера — вопреки намерениям, которые Лукас излагал в середине 90-х.³³ Цикл наконец-то превращался в шестисерийную «Трагедию Дарта Вейдера».

♦ ♦ ♦

При создании III Эпизода у многих персонажей изменились характеры — пожалуй, лучше всего это видно на примере Оби-Вана. С каждым фильмом Кеноби всё больше превращался в образцового традиционного героя — он никогда не терял головы, всегда поступал правильно, был верен друзьям и соблюдал свой кодекс чести. Хотя Лукас и добавил Оби-Вану реплику «Я плохой учитель, Энакин!», в третьем фильме Кеноби окончательно стал воплощением добра, как и в 1977 году.

Изменилось и отношение Оби-Вана к падшему ученику. В «Возвращении джедая» Бен говорит, что поначалу пытался вернуть Энакина на светлую сторону, но в III Эпизоде ничего подобного не происходит. Более того, в ранних черновиках Кеноби сам вызывался убить отступника — хотя в окончательном фильме всё-таки возражает, что не сможет убить своего «брата».

Падме тоже стала совсем другой. Одна из претензий к итоговой картине заключалась в том, что героиня, по сути, за весь фильм ничего не делает — только стоит на кухне, босая и беременная. Получилось так из-за того, что в изначальной предыстории Лукаса «мать Скайуокеров» никак не участвовала, поэтому теперь её надо было как-то убрать со сцены. Вот почему в первых двух эпизодах — в тех, которые Джорджу пришлось создавать с нуля — Падме играет важную, прямо-таки центральную роль; но как только режиссёр добрался до самой сути своего наброска, она практически исчезла из кадра, а потом умерла. Лукас попытался как-то задействовать её в сюжете, поставив героиню у истоков Альянса повстанцев, но в окончательный монтаж эта линия не попала. Роль Падме свелась к тому, чтобы дать Энакину мотив для перехода на тёмную сторону и родить близнецов.

Дальнейшая судьба героини на тот момент была окутана тайной, поскольку в Оригинальной трилогии лишь мельком упоминались обстоятельства её смерти. До работы над приквелами Лукас нигде не упоминал жену Энакина — режиссёр сам признавался, что не продумывал эту героиню.