Тайная история Леонардо да Винчи - [24]
Джиневра отвернулась от него, а Николини встал между ними.
— О чести кричат лишь на людях, — холодно произнес он, не спеша принимать скрытый вызов. — Ибо разве не обманом живет цивилизованное общество, подобное нашему? И разве великий властитель не держит себя с подданными так, будто они равны? Припомни латынь, молодой человек: «Humilitas seu curialitas» — «Смирение равно власти», но на самом деле они не равны. Так общество сохраняет вежливость и не роняет себя.
— Так искажаются порядок и правда, — сказал Леонардо. Лицо его горело, будто опаленное жаром. — И тебе все равно, чем пахнут твои деньги.
— Быть может, я тоже фокусник, как ты, или алхимик. Ибо, видишь ли, мастер Леонардо, — прибавил он мягко, — я обращу уважение и учтивость мадонны Джиневры в любовь, — тут он глянул на Джиневру, — если мадонна соблаговолит открыть себя для моей страсти.
Джиневра смущенно потупилась.
Намек Николини не остался незамеченным — Леонардо обнажил клинок. Телохранителей Николини тут не было, значит, бой будет честным.
— Леонардо, нет! — вскрикнул Боттичелли.
Но победила Леонардо Джиневра. Она повлекла Николини прочь, вцепившись в его рукав, как ребенок, а Леонардо остался стоять в одиночестве.
Николини остановился в отдалении, повернулся к Леонардо и сказал:
— Мне не нужны телохранители, чтобы защититься от твоей шпажонки. Но прошу тебя: сделай так, как говорит мадонна, и это пойдет во благо всем нам.
И он увел Джиневру. Они скрылись из виду за баррикадой, на людной площади. Леонардо так и застыл на месте с клинком в руке.
— Идем, — позвал Сандро. — Пошли в «Дьявольский уголок». Нам бы надо выпить… и поговорить.
Леонардо не ответил. Он смотрел на тысячи людей, преклонивших колена перед иконой Божией Матери. Проповедник говорил с повозки, как с кафедры, прижимая икону к груди. За ним гигантским видением вздымалась статуя из папье-маше, карнавальная игрушка, которую помогал делать Леонардо. Ее грандиозность подчеркивали тысячи высоко поднятых горящих факелов. Статуя казалась нерукотворной, сотворенной из чистого и святого духа, ибо как столь великолепный и совершенный образ мог быть сделан из простого дерева, бумаги, красок? Кающиеся, равно богачи и бедняки, молили о прощении. Многие сжимали кресты, и их коленопреклоненность казалась частью танца. Крича и жестикулируя, они просили о прощении, умоляли и умиротворяли святую икону, чьи слезы пролились над Флоренцией, затопив ее бедой.
— Леонардо, — сказал Сандро, — ты не мог победить Николини.
Леонардо рывком обернулся к нему, словно вместо Николини собирался пронзить шпагой друга.
— Он не дурак, — продолжал Сандро. — В тени за мной прятались трое.
Леонардо только и мог, что кивнуть. Скрывая разочарование и унижение, он отвернулся от Сандро — и увидел перед собой Никколо.
— Никко! — ошеломленно воскликнул Леонардо. — Я же велел тебе оставаться у повозок. Что ты скажешь в свое оправдание?
Никколо молча отвел глаза.
— Объясни, почему ты ослушался, — настаивал Леонардо.
— Я не ослушался, Леонардо, — сказал Никколо, все еще потупясь, будто боялся взглянуть на своего мастера. — Но ты убежал и бросил меня. Я только хотел помочь тебе… если тут опасно.
— Прости, — пристыженно прошептал Леонардо. И тогда юный Макиавелли нашел его руку и крепко сжал, точно понимая природу боли, до которой ему еще было расти и расти.
Глава 3 СИМОНЕТТА
Сколь нежен обман…
Никколо Макиавелли
— Идем, Леонардо, мы не можем торчать здесь вечно, — сказал Сандро.
Но Леонардо, будто не слыша друга, все смотрел во двор Дуомо.
Соединенные тьмой и тенями, Дуомо, кампанила и баптистерий словно качались в освещенной факелами ночи, окутанные пеленой тумана. Дуомо теперь был зеленым и розовым, его аркады вздымались над вратами Брунеллески, в его глубоких окнах, как в зеркалах, отражались факелы кающихся, которые останутся на площади на всю ночь — молиться. Ближние крыши хоть и не горели, но дымились. Раненых и мертвых благословили и унесли в церковь; монашки заботились о живых и молились за тех, кого «Богоматерь на руках своих унесла на небо».
Хотя не видно было ни Лоренцо, ни Джулиано, но Товарищи Ночи и охранники Медичи верхами прочесывали округу, чтобы очистить ее от нищих и карманников. Обнаженные сверкающие клинки были у них наготове, и они проезжали сквозь толпы верующих, как небесные воины, чтобы жестокостью и страхом возвратить народу порядок. Те, кто не молился или просто не стоял на коленях, рисковали попасть под удар. Почти все горожане бежали в панике, когда начались взрывы, но примерно с тысячу людей осталось, и их цветочные гирлянды и церковные свечи розарием окружали собор. Мастеровые и торговки, крестьяне и патриции, шлюхи и монашки — все вместе просили милости у Мадонны, молили вмешаться и развеять дурное знамение, принесенное Флоренции упавшим голубем. Образ Богоматери, охраняемый людьми Медичи, все еще находился в центре площади. Мадонна по-прежнему озирала молящих слепыми нарисованными глазами.
Принесенный слабым, едва ощутимым ветерком запах лилий смешивался с едкой вонью пепелища.
— Мастер Леонардо, ты видишь там, впереди, то, чего не видим мы? — спросил Никколо, выпуская наконец руку Леонардо.
В новом романе современного американского писателя Джека Дэнна переплелись реальность и вымысел. Автор предлагает захватывающую историю об одном неизвестном годе жизни Леонардо да Винчи. «Собор памяти» мастерски воссоздаёт картины Италии эпохи Возрождения, следуя за Леонардо в его фантастическом путешествии за судьбой, какой она могла бы быть, если бы домысел оказался реальностью. Как и сам Леонардо, атмосфера Итальянского Возрождения одновременно фривольна и опасна, изысканна и чувственна. В его любимой Флоренции, городе, где правили Медичи, а наука и магия были неотделимы друг от друга, пробудились тайные источники творческой силы Леонардо и его гений.
Мальчик случайно научился путешествовать по параллельным мирам. Но только теперь он никак не может найти свой родной мир.
О северных рубежах Империи говорят разное, но императорский сотник и его воины не боятся сказок. Им велено навести на Севере порядок, а заодно расширить имперские границы. Вот только местный барон отчего-то не спешит помогать, зато его красавица-жена, напротив, очень любезна. Жажда власти, интересы столицы и северных вождей, любовь и месть — всё свяжется в тугой узел, и никто не знает, на чьём горле он затянется.Метки: война, средневековье, вымышленная география, псевдоисторический сеттинг, драма.Примечания автора:Карта: https://vk.com/photo-165182648_456239382Можно читать как вторую часть «Лука для дочери маркграфа».
Москва, 1730 год. Иван по прозвищу Трисмегист, авантюрист и бывший арестант, привозит в старую столицу список с иконы черной богоматери. По легенде, икона умеет исполнять желания - по крайней мере, так прельстительно сулит Трисмегист троим своим высокопоставленным покровителям. Увы, не все знают, какой ценой исполняет желания черная богиня - польская ли Матка Бозка, или японская Черная Каннон, или же гаитянская Эрзули Дантор. Черная мама.
Похъёла — мифическая, расположенная за северным горизонтом, суровая страна в сказаниях угро-финских народов. Время действия повести — конец Ледникового периода. В результате таяния льдов открываются новые, пригодные для жизни, территории. Туда устремляются стада диких животных, а за ними и люди, для которых охота — главный способ добычи пищи. Племя Маакивак решает отправить трёх своих сыновей — трёх братьев — на разведку новых, пригодных для переселения, земель. Стараясь следовать за стадом мамонтов, которое, отпугивая хищников и всякую нечисть, является естественной защитой для людей, братья доходят почти до самого «края земли»…
Человек покорил водную стихию уже много тысячелетий назад. В легендах и сказаниях всех народов плавательные средства оставили свой «мокрый» след. Великий Гомер в «Илиаде» и «Одиссее» пишет о кораблях и мореплавателях. И это уже не речные лодки, а морские корабли! Древнегреческий герой Ясон отправляется за золотым руном на легендарном «Арго». В мрачном царстве Аида, на лодке обтянутой кожей, перевозит через ледяные воды Стикса души умерших старец Харон… В задачу этой увлекательной книги не входит изложение всей истории кораблестроения.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Глубоко под закованной в ледяной панцирь поверхностью Антарктиды обнаружен огромный подземный лабиринт. В одной из его пещер найдены остатки древнего поселения, возникшего около пяти миллионов лет назад, то есть еще до появления самых ранних предков человека. Кто же жил здесь в те давние времена? Команда ученых-антропологов должна спуститься к центру Земли, чтобы разгадать эту загадку и заодно выяснить происхождение найденной в подземном поселке статуэтки, вырезанной из цельного алмаза. Но темные туннели, пещеры и подземные реки скрывают не только эту тайну.
Сильное землетрясение в районе древней израильской крепости Масада обнажило неизвестное захоронение, сокрытое в недрах горы. На осмотр находки прибыли трое специалистов – сержант спецназа США Джордан Стоун, священник из Ватикана Рун Корца и археолог Эрин Грейнджер. Захоронение оказалось частью подземного храма с таинственным саркофагом. Сохранившиеся знаки свидетельствовали о том, что некогда здесь была спрятана священная книга. По легенде, Иисус Христос начертал ее собственной кровью, заключив в ней тайну своей божественности…
В джунглях Амазонии находят белого человека с отрезанным языком. Он умирает, успев передать миссионеру жетон с именем Джеральда Кларка, спецназовца армии США. Джеральд Кларк был агентом разведки и пропал в Бразилии четыре года назад вместе с экспедицией, организованной специалистом по тропическим растениям Карлом Рэндом. Какие тайны хранит в своих девственных лесах эта самая загадочная область земного шара? Где находился Кларк целых четыре года? И какая судьба постигла остальных членов экспедиции?
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.