Тайная доктрина. Том II - [332]

Палеолитных пещерных жителей подтверждается открытием в Европе ископаемых черепов, близко приближающихся к типу карибов в Западной Индии и древних перуанцев – воистину, тайна для всех, кто отказываются признать «гипотезу» о древнем Материке Атлантиды, чтобы заполнить то, что ныне является океаном. Также, как быть с тем фактом, что в то время, как де Катрефаж говорит об этой «великолепной расе» пещерных людей высокого роста из Кро-Маньона и гуанчей Канарских островов, как о представителях одного и того же типа, Вирхов, таким же образом, соединяет с последними и басков? Профессор Рециус, независимо от этого, устанавливает сродство долихоцефальных племен туземцев Америки с теми же гуанчами. Таким образом, несколько звеньев в цепи доказательств основательно связаны между собою. Множество подобных фактов могло бы быть приведено. Что же касается до Африканских племен – которые сами являются отпрысками атлантов, изменившимися в силу климата и условий, – то они перешли в Европу через полуостров, который делал Средиземное море внутренним морем. Многие среди пещерных людей Европы, как например, из Кро-Маньона, принадлежали к прекрасным расам. Но, как и следовало ожидать, на протяжении всего огромного пери ода, уделяемого наукой эпохе Обитого Камня[1738],прогресс почти не приметен. Нисходящий импульс цикла тяжело ложится на группах, переселенных таким образом – кошмар Кармы Атлантиды навис над ними. В конце концов, человек Палеолита уступает место своему преемнику – и почти совсем исчезает со сцены. В связи с этим проф. Андрэ Лефевр задает вопрос:

«Явился ли век Полированного Камня преемником эпохи Обитого Камня путем неощутимого перехода или же он был следствием нашествия широкоголовых кельтов? Но явилось ли вырождение, происшедшее среди населений в Ла Везер, следствием грубых скрещиваний или же в силу общего отступления к северу в погоне за северным оленем, для нас это не имеет значения».

Он продолжает:

«Тем временем, дно океана поднялось, Европа вполне оформилась, и фауна и флора ее определились. С приручением собаки началась пастушечья жизнь. Мы вступили в периоды полированного камня и в век бронзы, следовавшие один за другим, неравномерными промежутками времени, даже заходящими друг на друга, посреди этнических переселений и слияний, более смешанных и более кратких, нежели менее продвинутые и более рудиментарные эпохи. Примитивное европейское народонаселение было приостановлено в своей особой эволюции, оно не погибает, но сливается с другими расами, как бы поглощается последовательными волнами переселения, наступающими из Африки, возможно, из погибшей Атлантиды [? слишком поздно на эоны лет] и из плодовитой Азии. С одной стороны, пришли иберийцы, с другой пелазги, лигурийцы, скифы, этруски – все предвестники великого Арийского Нашествия [Пятой Расы].[1739]

Отдел VI Великаны, цивилизации и потопленные материки, следы которых встречаются в истории

Когда выдвигаются утверждения, подобные тем, которые заключаются в вышеприведенном оглавлении, то, конечно, ожидается, что автор представит в подтверждение таких заявлений свидетельства исторические вместо легендарных. Возможно ли это? Да; ибо свидетельства такого рода многочисленны и просто должны быть собраны и сопоставлены, чтобы стать подавляюще убедительными в глазах непредубежденных лиц.

Как только прозорливый читатель овладеет руководящей нитью, он сможет сам найти такие доказательства. Мы даем факты и указываем на вехи; пусть путник следует им. Приведенного здесь достаточно для этого столетия.

Байи в письме к Вольтеру находит вполне естественным, что симпатии «старого, знаменитого инвалида из Ферней» были на стороне представителей «Знания и Мудрости», древних браминов. Затем он делает любопытное заявление. Он говорит:

«Но ваши брамины очень молоды по сравнению с их архаическими наставниками».[1740]

Байи, ничего не знавший ни об Эзотерических Учениях, ни о Лемурии, тем не менее, верил безусловно в погибшую Атлантиду, так же как и в существование нескольких до-исторических и цивилизованных народов, которые исчезли, не оставив никаких неоспоримых следов. Он широко изучал древних классиков и предания и он видел, что искусства и науки, известные тем, кого мы теперь называем «древними», не были:

«Достижениями каких-либо народов настоящего времени или даже существовавших в ту эпоху, так же как они не принадлежали к каким-либо историческим народам Азии…»

и что, несмотря на ученость индусов, их неоспоримое первенство в ранний период их расы должно быть отнесено к народу или расе, еще более древней и просвещенной, нежели были сами брамины.[1741]

Вольтер, величайший скептик своего времени, материалист par excellence, разделял убеждение Байи. Он полагал, что вполне правдоподобно, что:

«Задолго до империй Китая и Индии существовали культурные, образованные и мощные народы, которые были осилены нашествием варваров и, таким образом, вновь были приведены в свое первоначальное состояние невежества и дикости или, как говорится, возвращены в лоно Природы».[1742]

То, что у Вольтера явилось, как прозорливая догадка большого интеллекта, то для Байи было «вопросом исторических фактов». Ибо он писал: