Тайна Золотого Орла - [72]
Проскочив, словно на качелях, Решетиловский[28] мост, машина бодро заколесила по улице маршала Бирюзова[29]. Ребята, с недоумением, переглянулись.
– Эльфина! – не выдержал Дима. – Мы же едем в противоположную сторону. Куда ты нас везешь?
– Всего пару минут терпения. Сейчас увидите, – весело отозвалась девушка.
И действительно, при повороте на Половки[30], обозначился разветвлённый перекрёсток. Выехали на полосу кругового движения – в центре показалась обширная арка туннеля.
– Что это? – спросил Андрюша, указывая на тёмный зев подземки.
– Туннель, – засмеялась провожатая.
– Куда он ведёт? – назойливо поинтересовался Дима.
Эльфина снова залилась звонким смехом.
– Не знаешь? – обиделся Дима.
– Он ведёт к центру земли, – глухим голосом продекламировала девушка.
Все засмеялись.
– А если серьёзно? – не унимался Томин.
– Для тех, кто в танке, каске и бронежилете, поясняю – это скоростной тоннель через всю Полтаву.
– Эльфина! Ты можешь когда-нибудь говорить серьёзно?
– Тоннель для тех, кому без светофоров, пробок и ограничений нужно попасть из западной части города в восточную, – отрезала девушка.
Тем временем, машина нырнула под землю и заскользила по ровной, прямой, как стрела, автостраде. Повеяло прохладой подземелья. С обеих сторон ярко горели желтые фонари, создавая впечатление фантастической взлётной полосы. Под землёй, мерно жужжа, двигались в противоположных направлениях два потока автомобилей, поблескивая фарами, словно две гигантские, блестящие змеи.
Эльфина надавила на газ – машина, как на крыльях, полетела по отутюженному асфальту, обгоняя более тихоходные автомобили. Лёгкий ветерок забрался за лобовое стекло кабриолета и весело трепетал золотые кудри очаровательного водителя.
Впереди появилось светлое пятно. Мазок света рос, очертившись овальной аркой. Недалеко от выхода, наших путешественников обогнал породистый чёрный джип. Тонированные стёкла зеркально отражали мягкий свет фонарей, но Дима заметил в правом, переднем окне хищный восточный профиль со знакомым изогнутым носом. По телу прошёл озноб.
«Может, обознался?»
– Кто это, может быть? – поинтересовался «наш наблюдатель».
– Понятия не имею, – безучастно ответила девушка, бегло взглянув на джип. – Возможно приезжие, хотя номер наш. Странно, действительно странно. Дело в том, что сейчас в Полтаве живут, в основном, украинцы.
В следующую минуту машина вырвалась на дневной свет – вверху открылось бескрайнее небо, внизу – утопающий в зелени город. О джипе сразу забыли. Спустились на оживлённый перекрёсток между бывшими улицами Ленина и Пролетарской. Кабриолет весело засуетился между троллейбусами и автобусами.
Главный проспект плавно сбегает к самой реке. Дальше – широкий мост. Эльфина свернула на набережную Ворсклы, остановила автомобиль у большого парка. Между овальными каштанами и липами тёмнеют высокие сигары кипарисов. Набережная застроена разноцветными шести, семиэтажными зданиями с застеклёнными полукруглыми балкончиками.
– Пройдёмся пешком? – предложила девушка.
Пересекли большой прибрежный парк, вышли на широкую аллею. Вдоль дорожек, то здесь, то там, примостились маленькие скульптурки Ангелов. За гранитным парапетом медленно течёт тёмно – синяя Ворскла. Несмотря на середину дня, тут толпы народа. Туристические группы японцев и корейцев миниатюрными фотоаппаратами снимают всё подряд. Словно маленький салют, загораются яркие огоньки вспышек.
Молодые мамы выгуливают маленьких детей. Бесчисленные детские коляски движутся во встречных направлениях, словно автомобили на центральной улице. Вдоль аллеи, выстроились удобные белые лавочки, их облюбовали пожилые люди. По зеркальной глади реки бесшумно скользят прогулочные лодки, маленькие яхты и даже одна гондола.
Ребята открыли рот от удивления – вдоль аллеи, на равном расстоянии, гордо возвышаются конные статуи. Рослые всадники в песцовых шапках, с поднятыми булавами картинно застыли на могучих жеребцах.
– Этих гетманов мы видели с моста Ангелов? – заикаясь от волнения, спросил Дима.
– Какой ты догадливый, – засмеялась Эльфина. – Это, действительно, «Набережная всех гетманов». Вот – Богдан Хмельницкий, за ним – Иван Виговский, дальше – Иван Брюховецкий, Пётр Дорошенко, Пилип Орлик, Павел Полуботок, Данило Апостол, Иван Мазепа. Всех не счесть.
– Мазепа не похож на того, что у триумфальной арки, – заметил Андрюша.
– Тут он моложе.
– И Хмельницкий не такой как в Киеве.
– Богдан тоже моложе киевского.
За парком виднеются красивые семиэтажные дома с выпуклыми мансардными крышами и стройными скульптурами на фронтонах.
– Там музей игрушек, – пояснила Эльфина, указывая на красочный сказочный терем, пестреющий скульптурками.
– Прикольно, – подытожил Андрюша.
– Гостиница «Полтавщина», – указала девушка на вылизанное нежно – розовое здание с яркими красными цветами под окнами.
– А где находиться гостиница «Ворскла»?
– По ту сторону от «Южного моста».
Последний памятник в шеренге гетманов – Павлу Скоропадскому. Утончённый интеллигент, привстал на стременах, глядя вдаль. Красивое лицо сосредоточенно, губы плотно сжаты. Вороной конь замер, поднял голову, навострил уши.
Есть на свете город, где концентрация положительной энергии достигает огромного значения, благодаря удивительной планировке и месторасположению.Высшие силы заключили в центре города символ победы Добра над Злом, но люди утратили этот символ. Миру грозит гибель.Два друга, девятиклассники Дима Томин и Андрей Дорошенко преодолевая невероятные трудности, путешествуя во времени, возвращают символ людям.Ребята попадают в другое измерение, на настоящую Полтавскую битву, на встречу с русским императором Николаем ІІ при праздновании 200 летнего юбилея битвы, в сад поэзии, на шабаш нечистой силы в Диканьке и в Полтаву небесную.Андрей находит свою любовь, "маленькую княжну" Натали, племянницу князя Куракина, губернатора Полтавской губернии и увозит её в наше время.Действие книги происходит в Полтаве в 2009 г., в 1709 г., в 1909 г., в 1959 г., в отдалённом будущем и в Полтаве небесной.
Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.
Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.
Маленький датский Нюкёпинг, знаменитый разве что своей сахарной свеклой и обилием грачей — городок, где когда-то «заблудилась» Вторая мировая война, последствия которой датско-немецкая семья испытывает на себе вплоть до 1970-х… Вероятно, у многих из нас — и читателей, и писателей — не раз возникало желание высказать всё, что накопилось в душе по отношению к малой родине, городу своего детства. И автор этой книги высказался — так, что равнодушных в его родном Нюкёпинге не осталось, волна возмущения прокатилась по городу.Кнуд Ромер (р.
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».