Тайна «Железной дамы» - [30]
Зажег спичку, начал осматриваться. Но руки тряслись, глаза, привыкшие ко тьме, во свету предметы различали плохо, слезились. Иноземцев успел лишь в очередной раз насладиться зрелищем аккуратно выложенных в рядок костей, сердце сжалось от обиды, и он отбросил потухшую спичку. Как пить хотелось, в горле пересохло, устал – сил нет идти дальше. Даже страх унялся – до того злость взяла доктора на проказницу Елену Премудрую, Ариадну, чтоб ей пусто было.
Делать нечего, откинулся на спину, лег, руки на груди сложил и глаза закрыл. Все! Смертушку принять – и концы в воду. Полежал с минуту, один глаз приоткрыл, покосился на стену, та недобро роняла синеватую тень. Костям уже столько лет, что поросли они таким обилием микроорганизмов…
«Эх, если бы была с собой чашка Петри, взял бы образец. Но какой толк? Все равно здесь сгнить, сожрут меня эти самые микроорганизмы, одна биолюминесценция останется».
Тут опять засопел кто-то вдалеке. Будто от быстрого бега. А звук, отражаемый от стен, пола, потолка, будто со всех сторон доносился, не определить верного направления.
Иноземцев вновь подскочил как ужаленный. Крысы? Скорпионы? Пауки? Нежить!
– Ульяна, – яростно прокричал он, впившись пальцами в воротник, который вдруг стал невыносимо теснить глотку. Неужто это она идет по следу? Сейчас устроит светопреставление. Ой, главное, не потерять самообладание, рассудок. – Ульяна!
В эту самую минуту фырчанье сменилось глуховатым шарканьем по полу, следом лаем, и на него набросилось нечто лохматое, повалив на пол обратно. Лицо обожгло от прикосновения мокрого шершавого языка.
– О господи боже, Грифончик, Грифонушка.
Иноземцев сжал пса в объятиях, да так сильно, что тот заскулил от боли.
– Нашел меня, глупая собака, нашел? Как, боже ж ты мой?
Тотчас же в голову пришла спасительная мысль: собака за ним примчалась, значит, и назад дорогу найдет. Но во тьме горели два глупых глаза, мокрый язык то и дело норовил попасть в лицо, хвост метался, точно обезумевший маятник. Да и вправду, как ему сказать: «Беги назад»? Он свое дело сделал, хозяина нашел, а теперь? Теперь ему хоть трава не расти.
За одной спасительной мыслью, разбившейся вдребезги, появилась другая.
Иван Несторович победоносно достал записку Ульяны, сунул под нос грифону.
– Узнаешь негодницу? Это все она, проклятая, все она, Ариадна, сюда меня завела. Ищи ее! Понял? Ищи Ульянку.
Пес, казалось, тотчас же уяснил поставленную задачу и с готовностью дернулся в сторону, но Иван Несторович успел его поймать.
– Нет, погоди, так ты убежишь, а я за тобой не поспею.
Он снял пиджак, отпорол от сорочки рукав, разорвал его на полоски, те в свою очередь связал вместе, сотворив таким образом ошейник и поводок.
Если девушка бродила по подвалам да записку оставила, значит, все-таки как-то в него вошла извне. Ну а ежели супротив сигнализации из лаборатории влезла, так хоть путь назад найдем, и то хорошо. Воодушевленный появлением своего единственного друга в момент, когда готов был с жизнью расстаться, Иноземцев, окромя спасения своего, стал подумывать об изучении здешней микрофлоры, не возвращаться же в самом деле в столь страшные места, а материал прелюбопытнейший. Одернул пса и соскреб со стен налет для будущих научных изысканий, аккуратно уложил в полотно, что осталось от рукава сорочки. И со спокойной душой отдался во власть поводка. Уж Грифон его теперь выведет.
Но найти след Ульяны в необъятных парижских подземельях и для собаки оказалось задачей не столь простой. Иван Несторович уже стал с опаской полагать, что истоптал весь город до самых окраин. И как-то даже сник, когда после еще нескольких часов бесцельных скитаний по залам с костями понял, что грифон его бессилен. Бедолага сначала несся как оголтелый, то нос к полу, то по ветру, то вновь опускал морду, то вновь поднимал, то принимался кружить, то приседал. Приходилось останавливаться, тыкать ему в морду запиской, после чего он оживал и бросался вперед. В потемках идти за собакой было еще страшнее, пару раз четвероногое ныряло в небольшие низкие отверстия, и Иван Несторович, не зная, что следует пригнуться, безжалостно врезался в стену, а порой проваливался в ямы или в места, где коридорчик внезапно опускался уровнем ниже на метр-другой.
В очередной раз остановившись и чиркнув спичкой, он глянул на часы. Семь. Семь чего, утра? Вечера? Надо было обзавестись часами с морской 24-часовой индикацией…
– Все-все, остановись, – прохрипел он осипшим голосом – в горле страшно пересохло. От пыли кружилась голова, начинал подступать кашель.
Привязав поводок к запястью, Иван Несторович повалился на пол и тотчас уснул. Но не прошло и пару, казалось, мгновений, как в ухо ему принялся дышать его питомец.
– Отстань… – отмахнулся Иноземцев. – Уйди…
Но тот опять носом в лицо.
Иван Несторович с трудом поднялся, сел. Зажег спичку, посветил – как будто опасности вокруг нет, но пес стал отчаянно рваться куда-то, и доктору ничего не оставалось, как последовать за своим поводырем, напоследок щелкнув крышечкой часов. Сколько? Шесть?
Мгновенно придя в себя, он еще раз посмотрел на стрелки – те застыли ровнехонькой, вертикальной стойкой. Засыпал, было семь, проснулся – шесть? Что за чудеса с его хронометром?
1886 год. Молодой доктор Иван Иноземцев, чудак, готовый ради эксперимента впрыснуть себе любое только что изобретенное средство, до того надоел столичной полиции своими взрывающимися склянками, что его не сегодня завтра объявят бомбистом. От греха подальше коллеги помогают ему устроиться уездным лекарем в глубинке. Только кто же знал, что и в тихой Бюловке кошмаров столько, что хватит на всю Обуховскую больницу: здесь тебе и алмазы на дне озера, и гиена-оборотень, и оживающие дамы с портретов, и полчища укушенных людоедом пациентов, для которых давно нет места на казенных койках.
1888 год. Земской врач Иван Иноземцев не может наслаждаться спокойной жизнью в имении, да и женушка Элен все никак не может успокоиться и забыть свои фокусы и любовь к аферам. А тут еще выясняется, что изобретенный Иноземцевым препарат «лунаверин», который обладает необычными и отравляющими свойствами, Элен передала, шутки ради, одной крупной европейской фармацевтической компании. И скоро он выйдет под другим названием как микстура от кашля. Иноземцев не может допустить, чтобы яд попал на прилавки аптек по всему миру…
1907 год. Бывшему адвокату Эмилю Гершину, вернувшемуся из длительного путешествия по Гималаям, предстоит разгадать загадку смерти доктора Иноземцева. Для этого ему придется столкнуться с жертвами экспериментов над искусственной жизнью, раскрыть тайну стеклянного склепа на острове Лонг-Айленд и даже принять участие в кругосветном ралли Нью-Йорк — Париж… И конечно, в деле не обходится без коварной и обольстительной авантюристки Ульяны-Элен Бюлов-Иноземцевой…
1892 год. Земского врача Ивана Иноземцева направляют в столицу Туркестанского генерал-губернаторства – Ташкент. Но добраться до нового места службы Иноземцеву не удается: его похищает шайка разбойников во главе с коварным басмачом Юлбарсом, приручившим настоящего тигра. По всему краю ходят слухи и легенды о набегах банды Юлбарса. Он жесток и безжалостен, умен и необычайно хитер, так зачем же ему среди оазисов и миражей пустыни понадобился обычный земский врач Иван Иноземцев? И как теперь ему справиться с новой напастью – эпидемией холеры, которая преследует местных жителей?..
После разрыва с богатым любовником бывшая модель Катя осталась абсолютно одна – без денег, без привычной комфортной и удобной жизни. Кто же теперь будет содержать ее? По всему выходит, что надо срочно искать либо нового «папика», либо работу. А пока можно прокатиться на престижный горнолыжный курорт, который недавно открыл Катин бывший, и посмотреть, кто же приедет на конкурс на самый оригинальный поступок. Кстати, призом за победу объявлен миллион долларов. А там, где водятся такие большие деньги, должны быть и солидные мужчины, способные зарабатывать и тратить кругленькие суммы.
Известная читателю по роману «Тогда ты молчал» главный комиссар уголовной полиции Мона Зайлер проводит новое расследование. В убийстве женщины подозревается ее муж, преподаватель интерната, где обучаются дети из состоятельных семей. Жертвами новых убийств оказываются бывшие учащиеся этого интерната. Во всех случаях используется необычное орудие преступления, каждое последующее убийство совершается со все большей жестокостью. Мона постепенно убеждается в том, что преподаватель непричастен к убийствам, а мотив преступлений следует искать в прошлом жертв…
Крыська ни ростом, ни красотой не вышла, да еще и над кривыми лапками подсмеиваются. Но ей это фиолетово, потому что она любимица у Ани с Гелей и у друзей-полицейских. Они все восхищаются ее умом, прозорливостью и организаторским талантом. В конце концов, это же она обнаружила в парке труп, после чего такое началось… Ну а то, что ее укоряют в ветрености, не страшно. Люди ведь влюбляются, значит собачкам тоже можно.
Анжелина – бывший следователь. Еще год назад она и представить не могла, что тайком уедет от своего жениха в Италию, а затем вернется в новом амплуа. Теперь она стала заложницей воспоминаний. После возвращения Анжелина отправляется к своим бывшим коллегам. То, что она видит на месте, повергает ее в шок.Кто совершил это зверское убийство? И почему ей позволяют вмешиваться в следствие? Три истории. Три подруги. Три коллеги. Три трупа. Три тайны. Три слова… Которые ты никогда не услышишь.
София Шапошникова - автор нескольких остросюжетных хорошо известных в республике и за ее пределами книг. Среди них «Парашют не раскрылся», «Досрочный выпуск», «Конец тихой улицы». Герой романа «В погонах и без погон» - начальник угрозыска Вадим Ивакин, всецело предан своей работе, сознает ее важность для общества, для людей. Герой показан не только в работе, он любит, страдает, ошибается, но всегда остается честным и чистым человеком.
На фестиваль прессы журналистку Юлию Сорневу направила родная газета. Там ее неожиданно вызвал к себе председатель жюри, генеральный директор компании «Грин-авиа» Марк Бельстон. Войдя в его кабинет, Юля обнаружила олигарха с проломленной головой. Девушка не знала, что от нее понадобилось влиятельному бизнесмену, ведь они даже не были знакомы, но чувствовала ответственность за его судьбу, вдобавок она не могла упустить такую горячую тему для репортажа… Когда-то два бедных брата-близнеца, Марк и Лев, по расчету женились на сестрах-близнецах Гранц — мягкой терпеливой Соне и резкой, экстравагантной Фриде.