Тайна жаворонка - [31]
– Да, – буркнул он. – И не только мне. Сэр Чарльз хочет, чтобы ты помогла с ужином. Леди Хелен будет рыбачить с гостями, а тебе придётся заканчивать готовку. Мне это совсем не нравится. Это не твоя работа. Но сама понимаешь, как у них мало рук.
Флора кивнула. Экономка ещё в конце прошлого месяца вернулась к своей матери в Клайдбанк, где была перспектива хорошо оплачиваемой работы на военно-промышленном заводе и куда более активной социальной жизни, чем на кухне поместья Ардтуат. Так что, не считая миссис Мактаггарт из деревни, по утрам приходившей убираться и иногда помогавшей с готовкой, леди Хелен вынуждена была управляться со всем одна.
– Не злись, пап. Мне нетрудно. Я буду рада помочь. А леди Хелен будет приятно принять участие в рыбалке – это ведь так редко бывает!
Слова Флоры были неискренними, чувства – противоречивыми. С одной стороны, это был шанс увидеть Алека и помочь ему, но вместе с тем она понимала, что сэр Чарльз не упустит возможности поставить её на место.
– Это просто дикость. Взять и пригласить всех этих гостей. Видно, мир изменился для всех, кроме его светлости. Прислуга ты ему, что ли?
– Но, пап, благодаря ему у нас есть дом. И леди Хелен всегда так к нам добра. Я понимаю, что им нужна помощь. И всё равно вечером ничего не планировала.
Обычно по субботам они с Алеком ходили на танцы, в кинотеатр Олтбеа, порой выбирались на пикник с Майри, Бриди и Руаридом – если у них не было дежурств и если погода выдавалась хорошей. Но в этот вечер Майри помогала матери по дому, а Руарид наметил свидание с Венди. Что касается Алека, то Флора уже несколько недель назад узнала об ужине в поместье Ардтуат.
– Ну и всё равно мне это не нравится, – проворчал Йен, неохотно направляясь в сарай за удочками и катушками для сегодняшней рыбалки. Из сарая он крикнул: – Они ждут тебя после обеда. Бумажку с указаниями, что делать, леди Хелен оставит в кухне.
Словно чувствуя раздражение хозяина, Браан ткнулся мокрым носом в ладонь Флоры, и она погладила чёрный бархат ушей, успокаивая собаку.
– Правда, пап, не волнуйся, – откликнулась девушка. – Мне только в радость помочь.
Надвинув войлочную шляпу, подозвал к себе Браана, ласково взглянул на дочь и сказал с нежностью:
– Хорошая ты девчушка, Флора. Надеюсь, они это тоже ценят.
Флора прошла по подъездной дорожке к тихому особняку. Это было красивое, приятно симметричное здание, двухэтажный охотничий домик с башенками в стиле шотландских баронов, построенный сто лет назад предками сэра Чарльза. Она по инерции обогнула здание, вытащила железный ключ из тайника за каменным жёлобом у двери и вошла внутрь через чёрный ход. В огромной кухне было душно от тепла плиты, тихонько бормотавшей, и Флора распахнула окно, чтобы впустить свежий воздух. На широком столе посреди комнаты красовались миска, накрытая чистой кухонной тряпкой, и листок нежно-кремовой бумаги, на которой изящным почерком леди Хелен было выведено:
Флора, милая, спасибо тебе за помощь.
В кладовке лежит лосось, он уже готов. Надо только снять кожицу и немного украсить блюдо (для этой цели в той же кладовке найдёшь огурец).
Там же стоит блюдо с олениной, её надо запечь. Часов в пять, пожалуйста, поставь её в духовку. Запекай с ягодами можжевельника, влей немножко бордо (бутылка стоит в столовой). Ещё в кладовке лежит картошка и морковь для гарнира.
Миссис Мактаггарт сделала тесто (оно в миске) для пирога с ревенем, и если тебе не очень трудно, приготовь и пирог.
Ещё раз большое спасибо!
Х. М.-Г.
Повязав фартук, Флора взялась за работу. Сперва принесла ингредиенты и посуду для приготовления мяса – прекрасного окорока оленя, которого её отец, сэр Чарльз и Руарид застрелили пару недель назад. А тушу, как обычно, привезли в поместье на маленьком пони. Буквально на днях она готовила рагу из обрезков, принесённых отцом домой. Конечно, лучшие куски сэр Чарльз отбирал для своей семьи. Рацион Гордонов сильно отличался от рациона Маккензи-Грантов, но отец Флоры всегда делился своей долей с другими жителями поместья, которым не доставалось и этого.
Положив окорок на большой поднос для запекания, Флора добавила горсть ягод можжевельника и немного сушеного горного тимьяна. Прошла по коридору и вышла через обитую зелёным сукном дверь, ведущую к фасаду дома. Воздух там был пропитан запахом пчелиного воска, которым полировали роскошную мебель красного дерева, и немного отдавал древесным дымом. В столовой уже всё было готово к приёму гостей: на столе, накрытом белой скатертью из дамасской ткани, расставлены серебряные столовые приборы и подсвечники, в центре возвышалась изящная цветочная композиция из роз и плюща – несомненно, работа леди Хелен. На буфете стояли несколько бутылок красного вина. Флора откупорила одну из них, осторожно перелила большую часть содержимого в хрустальный графин, а остальное отнесла на кухню, чтобы подлить в мясо, а потом дать ему как следует отстояться в кладовой.
Почистив овощи и фрукты, Флора поставила чайник на плиту и приготовила себе чашку чая, прежде чем начать раскатывать тесто. Она работала уверенно и методично, с умелой аккуратностью человека, привычного готовить, и напевала себе под нос, чтобы рассеять тяжёлое молчание, которое, казалось, повисло в стенах пустого дома. Около шести часов, проверяя, как жарится мясо, она услышала звуки машин, подъезжавших к дому, и голоса рыбаков. Спустя минуту на кухню влетела леди Хелен, сдёрнула шляпу с широкими полями и пригладила волосы.
Спасаясь от немецкой оккупации, двенадцатилетняя Жози вместе с семьей бежит из Франции в Марокко, чтобы там, в городе Касабланка, ждать возможности уехать в Америку. Жизнь в Касабланке наполнена солнцем, а пейзажи, запахи и звуки совсем не похожи на все, что Жози видела до этого. Девочка влюбляется в этот сказочный, яркий город. Семнадцать лет спустя в город приезжает Зои. Ей, едва справляющейся с маленькой дочерью и проблемами с браком, Касабланка кажется грязным и унылым портовым городом. До тех пор, пока в тайнике под полом она не находит дневник Жози, которая знала Касабланку совсем другой.
Париж, 1940 год. Оккупированный нацистами город, кажется, изменился навсегда. Но для трех девушек, работниц швейной мастерской, жизнь все еще продолжается. Каждая из них бережно хранит свои секреты: Мирей сражается на стороне Сопротивления, Клэр тайно встречается с немецким офицером, а Вивьен вовлечена в дело, подробности которого не может раскрыть даже самым близким друзьям. Спустя несколько поколений внучка Клэр, Гарриет, возвращается в Париж. Она отчаянно хочет воссоединиться с прошлым своей семьи. Ей еще предстоит узнать правду, которая окажется намного страшнее, чем она себе представляла.
Разум Эллы Делримпл с возрастом все больше избавляется от воспоминаний. И, когда внучка Кендра решается навестить ее после долгой разлуки, Элла просит только об одном – записать ее историю. Элла буквально собирает собственную жизнь по кусочкам. Она пускается по волнам прошлого и вспоминает, как 1937 год навсегда изменил ее жизнь, как она провела лето на затерянном в Атлантике островке, как любила, как нагло война вторглась в ее жизнь и как она старалась не потерять себя в те страшные годы… Элла вспоминает все, что чувствовала, пока память не покинула ее. Роман «Море воспоминаний» – это путешествие от острова Ре с его неугомонными ветрами до изумрудных холмов Шотландии, в котором каждый найдет источник силы, любовь и надежду, если только осмелится отправиться в путь.
Стремясь начать жизнь сначала и залечить разбитое сердце, Аби Хоуз соглашается на летнюю подработку в загородной Франции, в Шато Бельвю. Старое поместье буквально наполнено голосами прошлого, и очень быстро Аби погружается в одну из этих историй. В далеком 1938 году Элиана Мартен занимается пчеловодством в садах Шато Бельвю. Там она встречает Матье Дюбоска и впервые влюбляется. Будущее кажется ей светлым и прекрасным, но над восточными границами Франции уже нависает угроза войны… Война вторгается в жизнь простых людей, выворачивая ее наизнанку.
Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Сэм Дюшан, сочинитель шпионских романов, вдохновленный бессмертным шедевром Сервантеса, придумывает своего Дон Кихота – пожилого торговца Кишота, настоящего фаната телевидения, влюбленного в телезвезду. Вместе со своим (воображаемым) сыном Санчо Кишот пускается в полное авантюр странствие по Америке, чтобы доказать, что он достоин благосклонности своей возлюбленной. А его создатель, переживающий экзистенциальный кризис среднего возраста, проходит собственные испытания.
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.