Тайна заброшенной часовни - [47]

К счастью, магистр потерял терпение.

— Послушайте, пан капрал! — закричал он. — На что вы тратите время? Дальнейший ход событий в тысячу раз важнее ссоры этих молодых людей. Что вы делаете?

Капрал Стасюрек посмотрел на магистра так, что тот мгновенно умолк. Капрал, похоже, по-настоящему рассердился.

— Что я делаю? — повысил он голос. — Я знаю, что делаю. И о чем думаю, тоже знаю.

И опять что-то записал в служебный блокнот.

А «молодые люди» между тем начали терять уверенность в себе. Один Пацулка сохранял неколебимое спокойствие человека, который — подобно капралу — знает, что делает и о чем думает. Остальных же вопросы капрала повергли в смятение. Что отвечать, если он продолжит расспросы: где были? что делали? Ведь они только и могут сказать: «ммм… эээ… не помню…». А всем известно, кто так отвечает. Те, у кого совесть не чиста.

К счастью, капрал прекратил допрос. Он опять помрачнел и — тут четыре человека вздохнули с облегчением — спрятал блокнот в служебную сумку.

Магистр понял, что пришел его черед.

— Я нисколько не сомневаюсь, пан капрал, — продолжал он, правда, чуточку сбавив тон, — разумеется, вы отлично знаете, что делаете… и вообще. И все же считаю важным следующее обстоятельство: когда я, услыхав шорох, подбежал к часовне, кто-то, прятавшийся за ней в кустах, пустился наутек. Что было дальше, вам уже известно. Впрочем, оно и видно, — смущенно добавил он, касаясь повязки на голове. — Когда я догнал беглеца, он каким-то тяжелым предметом стукнул меня по лбу. И… оставшись неузнанным… скрылся в темноте.

— Что это был за предмет? — деловито осведомился капрал.

Усы магистра сердито встопорщились.

— Откуда же мне знать! — воскликнул он. — Может быть, камень, может, молоток, может, кастет…

— А… а фонарик, например, это не мог быть? — спросил милиционер, присматриваясь к торчащему из кармана Икиной куртки фонарику.

— Мог быть и фонарик, — согласился магистр. — Только довольно большой и тяжелый. Вот как у девочки…

У Ики подогнулись коленки.

— Причем человек, нанесший удар, должен был быть очень высокого роста, — добавил магистр. — До моего лба не так-то легко дотянуться.

Капрал молчал. К счастью, он отвел взгляд от Ики и осмотрел часовню. Потом присел на корточки пред бывшим тайником для фотоловушки.

— Ого! — сказал он. — Здесь кто-то что-то прятал или что-то доставал.

Брошек вытер пот со лба. Катажина и Ика тихонько охнули. Влодек сжал кулаки и заслонил девочек своим телом. Только Пацулке замечание капрала очень понравилось.

— Ого, — одобрительно сказал он.

— Пацулка! — рявкнул Брошек. — Заткнись!

— А почему? — печально произнес капрал. — Уж и слова сказать нельзя?

Магистр же, исследовав расшатанные доски, застонал от негодования.

— Какое варварство! — воскликнул он. — Мало того, что кто-то украл скульптуру, он еще и стену попортил! Ее надо немедленно привести в порядок! Сейчас я этим займусь!

— Нет уж, — сказал капрал. — Сперва покажите, куда удрал этот… неопознанный.

И они вышли из часовни. Брошек попытался съездить Пацулке по уху за «ого», но тот ловко увернулся и нанес ответный удар. Пожалуй, он перестарался. Брошек рассвирепел, и неизвестно, чем бы дело кончилось, если б девочки не поспешили растащить противников.

— Вы что, спятили? — прошипела Ика.

— У вас что, крыша поехала? — подхватила Катажина.

— Да, — с яростью засопел Брошек. — Сегодня у меня крыша уж точно поедет!

Отрезвил их только голом капрала:

— А в крапиве кто валялся, а?

Разумеется, все пятеро пулей вылетели наружу. Влодек побледнел и стал как будто меньше ростом. Ибо капрал Стасюрек указывал на то самое место, где вчера вечером прятался, охраняя Катажину, ее верный рыцарь.

К счастью, пятничные ливни размыли следы его рифленых подошв. А капрал, удовлетворившись объяснением магистра, что, верно, это и был тот самый неопознанный преступник, пошел вслед за ним в лес.

Любопытным детишкам пока хватило вопросов капрала. По сигналу Брошека вся группа остановилась на полпути между часовней и сараем и шепотом провела молниеносное совещание. На нем было решено: во-первых, держаться подальше от проявляющего излишнее любопытство капрала; во-вторых, тем не менее, пока можно, за ним следить; в-третьих, позаботиться о том, чтобы магистр не забыл привести в порядок стену в часовне, поскольку лучшего случая навести его на след спрятанной картины может и не представиться.

В связи с вышеизложенным Катажина и Влодек отправились за инструментами, которые могли бы понадобиться магистру, Ика с Брошеком последовали за капралом и магистром, а Пацулка же дал понять, что кто-то должен присматривать за сараем и часовней и сейчас как раз подошла его очередь дежурить. Оставшись в одиночестве, он присел на завалинку, закрыл глаза и погрузился в размышления, хотя со стороны могло показаться, что толстый мальчик просто задремал после сытного обеда.

Прошло несколько долгих спокойных минут. Опять начал моросить ленивый и нудный дождик, однако, благодаря приобретенному за последнюю неделю опыту, на него никто не обращал внимания. И все же, открыв глаза, Пацулка сердито засопел. Из-за противоположного холма выползала очередная свинцово-серая туча — тяжелая, пузатая, начиненная четвертым пятничным ливнем.