Тайна Владигора - [99]

Грифон, будто услышав его слова, громко зарычал и неожиданно взмыл в небо. Владигор вскочил на ноги, готовый сразиться с чудищем, но тут же вновь спрятался за камень.

— В чем дело? — спросил Чуча. Он успел выхватить свой кинжал, дабы вместе с князем встретить врага, как положено воину, и теперь не мог понять, что происходит.

— По-моему, он кого-то заметил.

— А разве не нас?

— Нет, — ответил Владигор, выглядывая из-за камня. — О боги! Не может быть… Филька!

Чуча с недоумением посмотрел на князя — какой Филька? Откуда он взялся? Любопытство на сей раз пересилило врожденную осторожность подземельщика, и он высунул голову наружу.

Отвратительный грифон, расправив крылья, парил над холмом, а возле его оскаленной морды нахально крутился большой серый филин. Чуча даже глаза протер на всякий случай: не мерещится ли? Нет, вне всяких сомнений — Филька! Но что он вытворяет? Будто затеял игру с птицезверем, будто не понимает, чем закончится для него эта нелепая и смертельно опасная игра!

Грифон выписывал медленные, постепенно сужающиеся круги, не давая филину возможности ускользнуть в сторону. Филька, суматошно взмахивая крыльями, кидался то вправо, то влево, однако всякий раз вновь оказывался перед клыкастой мордой. Филька напоминал сейчас безмозглого птенца, который, трепыхаясь и попискивая от ужаса, тем не менее сам лезет в пасть удава. Лишь каким-то чудом ему удавалось — пока удавалось! — избежать гибели.

— Он что, совсем летать разучился?! — с болью в голосе воскликнул Чуча.

— Ты еще не понял? Он же пытается увести грифона за холм, чтобы мы смогли вырваться из ловушки. Только ему солнце очень мешает… Ведь филины при дневном свете почти ничего не видят.

— Надо что-то делать, князь! — Чуча ударил себя кулаком по колену. — Этот урод его растерзает!

Владигор и сам видел, что каждый миг промедления приближает кровавую развязку этого слишком неравного поединка. Но грифон по-прежнему, несмотря на отчаянные усилия Фильки, перекрывал им путь к Северной заставе. Эх, если бы эта воздушная схватка переместилась немного левее, ну совсем немного!..

Филимон, издав громкий воинственный клич, вдруг бесстрашно бросился на грифона, будто хотел во что бы то ни стало выклевать его налитые кровью глаза. Грифон зарычал и взмахнул когтистой лапой, намереваясь прикончить наглеца одним ударом. Но в последний момент Филька скользнул вниз, под раскрывшееся брюхо чудища, и саданул по нему своим крепким изогнутым клювом. Удар оказался чувствительным даже для грифона: тот взвыл, судорожно взмахнул крыльями и поспешно рванулся в сторону. Филька успел ударить еще раз, а затем страшная лапа грифона обрушилась на него сверху, переломив крыло, как соломинку. Не издав ни звука, Филька рухнул на землю.

— За мной! — крикнул Владигор, выскакивая из-за укрытия и устремляясь навстречу врагу. — Быстрее!

Чуча, мысленно простившись с жизнью, бросился следом.

Грифон, делая круг над поверженным противником, раздумывал: то ли спуститься на землю, чтобы добить, то ли оставить умирать под палящими лучами солнца. И тут он увидел князя.

Утробно зарычав, грифон спланировал на гребень холма, неторопливо сложил крылья и встал на задние лапы. Он хорошо знал, что одним своим жутким видом способен обратить в бегство дюжину отнюдь не трусливых воинов. На что же надеется синегорец, столь безрассудно кидаясь прямиком в объятия смерти? Или всерьез думает, что железяка в его руке способна сравниться с острейшими когтями и клыками грифона? Жаль, конечно, что Модран не разрешил вырвать сердечко из груди нахального беглеца (велел живым оставить, ибо все еще рассчитывает перевоплотить его в Ассируса), ну да ничего, живым не значит целым: ноги-руки переломать — вот никуда больше и не денется!..

Владигор на несколько мгновений остановился возле распростертого на земле филина, обернулся к подбегающему Чуче и крикнул:

— Уноси Фильку к чародеям! Я разберусь с этой драной кошкой.

— Да как ты с ним совладаешь? — пробормотал запыхавшийся Чуча. — Только на когти его глянь!..

— Делай, что сказано, — сердито приказал Владигор. — Не теряй времени. Вот-вот колдуны заявятся!

Напоминание о колдунах подействовало. Чуча отдал князю свой кинжал, крякнув, взвалил на плечо неподвижное тело Фильки и, огибая опасный гребень холма, засеменил к развалинам Северной заставы.

Грифон спокойно наблюдал за происходящим, не делая попыток задержать коротышку. Пусть, дескать, убирается. Пока. Все равно далеко не уйдет: сперва с князем разделаюсь, а потом и мелюзгу пришлепну.

Владигор, оставшись один на один с грифоном, стал медленно подниматься по склону. Меч он держал в правой руке, а кинжал небрежно сунул за пояс, словно хотел показать чудищу: второй клинок вряд ли понадобится. Грифон, увидев сей нахальный жест, оскалил пасть и сверкнул глазами. Его львиный хвост рассерженно взбил песок, из глотки вырвался устрашающий рев.

Когда до чудища оставалось не более десяти шагов, князь вдруг споткнулся и, потеряв равновесие, упал на одно колено. Грифон изготовился к прыжку, дабы в следующий миг обрушиться на растяпу и, придавив к земле, без суеты поразмяться на его косточках… Левая рука Владигора взметнулась вверх — и целая горсть горячего песка полетела в морду грифона. Ослепленный и очумевший от неожиданной боли, грифон затряс головой, пытаясь прочистить глаза. Его когтистые лапы заколотили по воздуху, однако Владигор без труда увернулся и наотмашь рубанул мечом. Грифон дико взвыл, его правая передняя лапа, рассеченная до кости, безвольно повисла, земля окрасилась бурой кровью.