Тайна Великого Посольства Петра - [12]

"Я вошел в такую милость этого государя, что он желал, чтобы я постоянно находился при нем, и пригласил меня произнести в праздник св. Петра и Павла в своем и всех своих присутствии проповедь, которую, перемешивая чешский, моравский и польский языки, я так составил, что милостью христовой и великий князь, и другие все ее поняли и остались ею очень довольны, ибо князь сам удостоил несколько раз высказывать о ней свое суждение".

Но царь был не столь благочестив, как могло показаться из всех этих эпизодов. Вечером в тот же день в честь именинника был дан большой праздник. Происходил он во дворце Кенигсека, где собралось от 500 до 1000 человек. Венская знать — дамы и кавалеры — явилась в пышных нарядах, как на придворный бал. Праздник начался серенадами, исполнявшимися итальянскими певцами под аккомпанемент цесарских камер-музыкантов. Затем, когда смерклось, царь со всеми гостями отправился на берег речки Вены в роскошно убранный дом и зажег ракетой великолепный фейерверк. Под залпы двенадцати орудий на темном венском небе разноцветными огнями вспыхнули буквы "VZPA", означавшие "Vivat Zar Petrus Alexiowicz". Празднество закончилось балом, продолжавшимся до рассвета, причем и сам именинник танцевал до упаду.

Хотя некоторые иностранные послы сообщили, что царь не испытывал радости от столь большого скопления незнакомых ему людей, у самого Петра, по-видимому, осталось от празднества самое приятное впечатление. В приписке к письму Виниусу, сделанной рукой Петра, говорилось:

"На день светыхъ апостолъ была у насъ гостей мужеска и женска пола болше 1000 чел., и были до света, и безпрестанно употребляли тарара тарара къругомъ, ис которыхъ иныя и свадбы сыграли въ саду. Изъ Вены, июля 2 den 1б98".

Вот такие дела происходили во дворце Кенигсека*.

* * *

Но нестоит думать, читая светские хроник и, что Петртолько и делал, что развлекался в Вене. Как раз наоборот — он много и упорно работал. Именно в Вене он берет бразды правления русской внешней политикой. Ведет переговоры с имперским канцлером Кинским и тайным посланцем польского короля генералом Карловичем. Именно в Вене начинается мучительный процесс переосмысления всей европейской политики России.

То, что ясным и неоспоримым выглядело в Москве, сразу же приняло зыбкие и неопределенные очертания после того, как Великое посольство пересекло границы России. Уже в Бранденбурге Петра настигли тревожные вести из Польши.

Больше года там продолжалось "бескоролевье". Освободитель Вены король Ян Собеский умер, а по старинному обычаю новый король должен был избираться капризной шляхтой. Ее же, как всегда, раздирали соперничающие группировки.

Наиболее сильным претендентом на польский трон был французский принц де Конти. Это был типичный французский принц крови. Не государственный ум или успехи полководца, а безрассудная доблесть, дружеское очарование и любовные похождения сделали его любимцем версальского двора. Он без энтузиазма воспринял предложение стать польским королем — ему вовсе не хотелось менять изысканные развлечения Версаля на нищету и прозябание восточноевропейских равнин. Но "король-солнце" решил, и принц не осмелился перечить. Кроме того, Франция обещала: если поляки изберут принца, Турция заключит с Польшей мир и вернет ей крепость Каменец.

Перспектива такого сепаратного мира Россию никак не устраивала. Против французов интриговала и Австрия. Их кандидатурой был курфюрст Саксонии Франц Август I — он обещал выполнять прежние союзные обязательства Польши в войне против Турции.

В Варшаву прибыл специальный австрийский прсдставитель с большой казной для подкупа. Но и французский король раскрыл свой кошелек. Он выложил три миллиона золотых, чтобы купить столько членов сейма, сколько не обходимо для избрания Конти.

Это и было сделано. Польская знать, включая влиятельную семью Сапеги, единодушно избрала французского принца. Избранник тотчас же прибыл в Данциг в сопровождении сильной эскадры, которой командовал знаменитый адмирал Жан Барт. В Польше началась смута. России грозили войной, а русскому резиденту в Варшаве Никитину — смертью. "Пойдем забирать Смоленск", — орали на всех углах сторонники французов.

Петр, который с тревогой следил за развитием событий в Польше из Пилау (в Бранденбурге), занял решительную позицию. Он приказал двинуть к польской границе стрелецкие полки под командованием князя Ромодановского. А 12 июня направляет послание сейму. Избрание французском принца, внушал он полякам, приведет к нарушению Польшей союзных обязательств и переходу ее на сторону турецкого султана и крымского хана.

"Посему, имея к государству вашему постоянную дружбу, мы такого короля французской и турецкой стороны видеть в Польше не желаем, а желаем, чтобы выбрали вы себе короля какого ни есть народа, только бы был он не противной стороны, в доброй дружбе и крепком союзе с нами и кесарем римским, против общих неприятелей Креста Святого".

Решительность Петра подействовала. А Август Саксонский попросту отказался признать решения сейма и вступил в Польшу во главе саксонской армии. Он опередил изнеженного барчука Конти и первым вошел в Варшаву, а заодно быстренько сменил веру — протестантскую на католическую. Правда, от него ушла жена, не пожелавшая менять религию. Но что жена по сравнению с польским троном! Да и в Варшаве полно красавиц. 15 сентября 1б97 г. польский сейм изменил свое мнение и избрал королем Августа, который правил Польшей 36 лет. А Конти, весьма довольный, вернулся к своему любимому делу — увеселениям в Версале.