Тайна трёх колец - [27]
– Глупые, глупые псины! – тявкала гиена. – Не умеют ездить на монорельсе!
Собаки не успели и пасти раскрыть. Все двери вагонов с тихим шипением закрылись. Платформа вновь завибрировала у них под лапами, и вагоны со стуком начали отъезжать от платформы.
И раздался приглушённый голос Крепыша:
– Эй, что это за женщина говорила? И почему двери закрылись? Выпустите меня из этой штуки!
Только тогда до Макса дошло, что Крепыш забрался в вагон, когда остальные отвлеклись. Такс стоял за окном, упёршись лапами в спинку сиденья и прижав нос к стеклу. Его большие влажные глаза были широко раскрыты от ужаса.
Потом поезд со свистом умчался, сверкнув, как молния, вдоль рельсов, и исчез в глубинах города, увозя с собой Крепыша.
Глава 10
Зоопарк
– О нет, Крепыш! – закричала Гизмо. – Он без меня пропадёт! – Глянула на Макса и добавила: – То есть без нас.
Макс подбежал к краю платформы и замер, напряжённо всматриваясь в даль; он надеялся, что снова промелькнёт серебристая молния и поезд вернётся вместе с Крепышом.
Такс был в опасности. А с ним рядом осталась гиена. Макс и Босс, понятно, крупнее её, но вот Крепыш заметно уступает ей в размерах.
– Надо ехать за ними. – Макс расхаживал взад-вперёд по шишковатой жёлтой полосе, отделявшей платформу от путей. – Мы можем пойти по рельсам. Нельзя, чтобы с Крепышом что-нибудь случилось!
– Погоди! – осадил его Босс. – Идти по рельсам опасно. По ним снуют туда-сюда поезда. Не пройдёшь и одной станции, как угодишь под колёса.
Гизмо бросила взгляд на рельсы:
– И как же тогда нам узнать, куда идти? Крепыш может запаниковать и сойти с поезда в любом месте! Он не всегда думает, прежде чем что-нибудь сделать, вы сами знаете. – Терьерша задрожала, глаза её наполнились слезами. – Ох, он всегда так сильно пугается, хоть и притворяется, что ему не страшно.
Макс отвернулся от рельсов и побежал обратно через платформу к стеклянной стене. Лабрадор посмотрел вниз, на город:
– Может, пойдём под рельсами? Будем звать Крепыша, вдруг он услышит нас.
Босс подошёл к Максу и сел рядом с ним:
– Могу поспорить, что знаю, где они выйдут.
– Знаешь? – удивлённо спросила Гизмо, и уши её встали торчком. – Тогда чего мы ждём? Надо сейчас же бежать туда!
Австралиец улыбнулся:
– Эта гиена – проныра, кривляка и хвастунья, как большинство одиноких зверей. Она, скорее всего, будет выделываться перед Крепышом. И попытается подружиться.
Макс засомневался:
– Зачем кому-то выделываться перед Крепышом?
Гизмо тряхнула головой, так что уши хлопнули.
– Крепыш не очень-то на такое ведётся.
– Тем не менее так обычно поступают гиены. А значит, есть вероятность, что она потащит Крепыша к себе домой и попробует изобразить, что она там самая главная.
Макс на мгновение задумался:
– К себе домой… то есть в зоопарк?
– Точно. Я полагаю, если мы найдём зоопарк, то отыщем там и Крепыша. – Босс указал мордой на рельсы. – Если мне не изменяет память, этот поезд делает большой круг по всему городу, а значит ему потребуется время, чтобы доехать до зоопарка. Мы можем пойти по главной дороге напрямик. Если повезёт, окажемся на месте вскоре после вашего приятеля.
– Тогда пошли, – сказал Макс.
Три собаки поскакали вниз по лестнице, их когти застучали по твёрдым бетонным ступеням.
– Сюда! – скомандовал Босс и свернул влево, на тротуар.
Макс и Гизмо сбоку от него бежали вслед за Боссом, стараясь не отставать. Солнце уже уходило за высокие дома в центре города. У Макса упало сердце. Скоро наступит ночь, и Крепыш окажется один в зоопарке, полном диких животных, в компании полоумной гиены.
Улица, по которой они бежали, расширилась – появилось шесть полос вместо двух; их разделяли жёлтые линии с жёлтыми бетонными шишками. Под светофором, качавшимся на вечернем ветру, стояла пустая красная пожарная машина, с её бока свисал и змеился по дороге серый шланг.
Макс по привычке остановился на краю тротуара под электрическим столбом, залепленным старыми листками с объявлениями, и повертел головой вправо-влево. Хотя какой смысл – машин-то на улице нет, запоздало подумал он. Это он распереживался из-за Крепыша, вот и соображает плохо.
– Почему стоим? – спросила Гизмо, нетерпеливо поглядывая на Макса.
– Вы, ребята, идёте? – одновременно с ней проговорил Босс, который уже обежал пожарную машину.
– Ага, – ответил Макс, ступая с гладкого бетона на асфальт. – Мы следом за тобой!
Босс направился по центру шестиполосной дороги в сторону заката. Вскоре собаки оказались в самом центре города с огромными домами и стадионами, освещёнными яркими огнями.
А потом свет дня померк, зажглись уличные фонари и залили тротуары лужами оранжевого света. Городские здания уступили место пологим холмам и ветвистым деревьям, за которыми прятались затейливые дома из красного кирпича.
Солнце уже закатывалось за горизонт, и на Макса и Гизмо, поспешавших, тяжело дыша, за Боссом, падали длинные тени. Их вожак, казалось, знал, куда идёт. Бетонный мост, по которому ездил поезд, петлял в небесах и сейчас снова появился у собак над головой.
Макс напряг слух, надеясь услышать жуткий грохот гладкого серебристого поезда, возвращающего к ним Крепыша. Тогда он смог бы подбежать к своему другу, отогнать рыком гиену, и таксик был бы спасён.
