Тайна Тихого океана - [61]

— Передайте камердинеру, чтоб к ужину приготовил мне черный костюм и траурную повязку, — распорядился немец и отключился.

Стены упирались в гнетуще нависающий шершавый потолок. И генералу мерещилось, что все вороненые экспонаты лишь притворяются спящими. А на самом деле только и ждут, когда гость потеряет бдительность, чтоб тут же плюнуть в затылок свинцовым грузилом. И еще казалось, что толстый шваб чуть ли не есть тот самый злодей, который наслал чернокосых валькирий на У-18-Б дабы похитить табельный пистолет в коллекцию. А теперь злодей измывается и умышленно водит вокруг да около, не давая шанс рассмотреть российский стенд.

— Здесь у меня, — хвастливо гнусавил ларингофон, — собрано все неординарное, что рождал пытливый инженерный разум в двадцатом веке. Слыхали о ракетном пулемете, избирательно поражающем противника по рассовому фактору? По цвету глаз? По составу пота в подмышечных впадинах?[39] — словно умышленно отвлекая товарища Евахнова от собрания советского оружия, вещал хозяин коллекции.

— Лженаука какая-то. Или опять ваши шуточки? — недоверчиво хмыкнул генерал, а сам вперился глазами в уходящий под потолок черный ряд М-16.[40] Неужели правда, неужели америкосы так далеко шагнули?!

Липовый господин Лопушанский смотрел и узнавал. Это — М-16 с ходом нарезки 305 мм. Это — приметный по необычному пламегасителю укороченный карабин для мотопехоты, десантников и спецназа на базе М-16. Это — М-16А2 под стандартизированный в рамках НАТО в начале 80-х патрон М855. Ракетного пулемета наметанный глаз пока не находил.

— Лженаука? А если я вам сообщу, что разработка данных моделей велась японцами в 1942–1943 годах. И модели не были внедрены только потому, что климатические особенности войны в джунглях и меж лагунами — не позволили. Кассетная ракета ржавела в три дня и намертво клинила. А как вы помните, японцы всерьез не воспринимали угрозу с Севера. Они полагали, что совладают с русскими столь же легко, как и в 1905-ом. Когда же микадо опомнился, было поздно. — Кресло шустро развернулось на месте, и жирная рука указала на противоположную стену.

Генерал успел идентифицировать автоматический пистолет системы Намбу „94-го года мэ и-дзы“;[41] револьвер системы Хино — своеобразная переделка на самурайский вкус Смита и Вессона; одну из модификаций карабина Арисака… Взгляд генерала так и не успел вычленить загадочный ракетный пулемет, потому что кресло опять проворно укатило вперед, и пришлось догонять.

Он меня провоцирует, решил генерал. Еще бы понять, на что он меня провоцирует?

— Коллекционирование якобы фантастических идей оружестроения сослужило мне добрую службу, — хвастался немец, — Кстати, коль уж мы у японских стендов, задам вам щекотливый вопрос. На кой хрен, спрашивается, американцы провели атомную бомбардировку Японии, хотя победа была у них в кармане? Скажете, чтоб все остальные сюзерены поняли, кто теперь в мире хозяин? Ошибаетесь, чуть погодя группа Филби[42] доложила ответственному тогда за ядерный проект русских Берии, что американцы израсходовали весь ядерный боезапас.

Евахнов-Лопушанский пожал плечами. Какое ему дело до Берии?

— А доводилось вам слыхать о стрелковом СТРАТЕГИЧЕСКОМ оружии? Опять скажете „лженаука“? — от Мартина не ускользнуло, что гость не рад покидать стенд с советским оружием. Почему он хотел там задержаться? Может быть, в договоренное время гость должен из ближайшего окна подать сигнал сообщникам? Или в обслуживающий персонал затесался изменник и где-то рядом с советским стендом оборудовал тайник с шифровкой для гостя?

— Я лучше воздержусь от комментариев.

Отказывается от комментариев. Боится себя скомпрометировать. Боится выдать свои подлинные намерения? Почему он только что утер лоб платком? И хозяин коллекции продолжал бахвалиться:

— А вот еще один из раритетов. Итальянская винтовка системы Скотти со спецпатроном. И главное здесь не то, что пуля самонаводится на звук работы механизма российских командирских часов. Главное — вопрос. Зачем такой патрон с такой пулей разработали итальянцы?

— Все войны в двадцатом веке макаронники просирали, — угрюмо отчеканил генерал.

— Это как посмотреть, — поморщился хозяин, поскольку итальянцы в двадцатом веке все войны „просирали“ в союзничестве с Фатерляндом. И поторопился сменить тему, — Может быть вы заговорите иначе, когда я вам покажу изобретенную в Ватикане снайперскую винтовку, не убивающую офицера, а понижающую в звании. К сожалению действует только на католиков. Зато представляете, какой деморализующий эффект для личного состава?

Генерал открыл рот.

Ларингофон развалившегося в кресле отекшего немца испустил трель, словно зачирикала крымская цикада июньской ночью, и только на десятой секунде не прерывающейся трели стало ясно, что это смех. Хозяин коллекции смеялся, массы жира под свитером ходили ходуном, сиреневые губы тряслись и не могли сдержать наливающиеся в уголках радужные пузыри слюны.

Управляемое нетвердой рукой кресло прокатилось по ногам одного из телохранителей, но тот даже не пикнул.

— Успокойтесь, — наконец через силу выжал хозяин, хотя Евахнов и так был спокоен как соляной столп, — Это всего лишь еще одна моя шутка, — хозяин положения смахнул слезу, отер платком заслюнявленный рот и проглотил маленькую белую пилюлю, — Я люблю добрый немецкий солдатский юмор. И чтоб вы на меня не обижались, я вам покажу кое-что действительно захватывающее. Битте! — и хотя Мартин внешне был в приподнятом настроении, внутренне ему было не до смеха.