Тайна старой леди - [3]

Бэлла была очень красивой женщиной в молодости. Это даже не было предположением с моей стороны. Ее осанка, гордая посадка красивой головы с безупречной прической из белоснежных волос, легкая возрастная полнота, аккуратные кисти рук и маленькие ступни — все это было приятно видеть даже сейчас, в глубокой старости. И хотя руки слегка подрагивали от старческого тремора, а ноги иногда норовили оступиться, впечатление от ее внешности до сих пор было сильным.

Возле такой бабушки — милой, доброй и уютной, естественно было бы видеть выводок любящих правнуков. Но, очевидно — не судьба…

Большой удачей было получить такую работу, и для медсестры, предложившей ее мне, я готова была на любую переработку.

Утром, попрощавшись со старой леди и сдав смену, я помчалась в университет. Сегодня было мало пар и можно было посидеть в библиотеке и подтянуть теоретическую механику, курс которой недавно ввели, и которая трудно давалась нам с Лизкой. Потом подготовиться к завтрашним занятиям в мастерской, которую уже выделили нашей группе. Огрызаясь на словесные укусы, а в основном не обращая на них внимания, я угнездилась за дальним столом в читальном зале.

В университете меня не любили. А в отношении отдельных личностей и это было мягко сказано. Причина была в неординарной внешности, которой меня наградили папа с мамой. Еще в средних классах школы меня начали доставать своим вниманием одноклассники и не только. Сначала это нравилось и льстило, потом поднадоело, потом стало дико раздражать. Тем более, что знаки внимания оригинальностью не отличались и часто были просто болезненными. С другой стороны, это отношение с ранних лет привило иммунитет к любым действиям по моему охмурению в дальнейшем.

Так что в университете я тоже насобачилась уже просто на автомате отшивать поклонников, а соответственно — поссорилась с некоторым количеством парней с нашего курса, да и старших тоже. С первого раза до многих не доходило и приходилось откровенно хамить. Я и сама опасалась, что это дело когда-нибудь вылезет мне боком, но метод пока действовал безотказно. А моя подруга Лиза прямым текстом предупреждала, что можно нарваться конкретно и, грубо говоря, я когда-нибудь огребу по полной. Я этого тоже боялась, но пока мне, наверное, просто везло.

В чем тут было дело, почему даже вежливые знаки внимания вызывали у меня желание отодвинуться, отойти подальше и не видеть и не слышать… сама не знаю. Хотелось, чтобы меня хотя бы на время оставили в покое, просто забыли. Может, просто не понравился никто настолько сильно или первые два курса учеба давалась тяжело… И сходилась я с людьми трудно — подруга и то была одна… в общем, какая-то причина точно была, или целый пакет причин. Лизка к моим заскокам относилась спокойно и объясняла все просто:

— Ну — дикая же… Когда втюришься — куда ты на фиг денешься?

Женская часть студенческого коллектива тоже не была настроена ко мне дружелюбно. Сначала девочки даже согласны были подружиться, но мое отношение к мужскому обществу и невнимание к подругам в моем присутствии сделали свое черное дело — ко мне относились прохладно, а некоторые просто откровенно не любили. Хорошо хоть не устраивали темных — не за что было, потому что кавалеров я ни у кого не отбивала. Так продолжалось уже два года, и этот вяло текущий конфликт сделал меня умеренно злой. Умеренно потому, что все знали — если меня не трогать, то сама я сто лет никого не трону. Это я постоянно и наглядно демонстрировала.

Так что те немногие часы, которые я проводила в обществе приятной и дружелюбной женщины, многое для меня значили. Я отдыхала душой в ее доме. И каждый день желала ей долгих лет жизни.

После занятий, на выходе из мастерской мною был замечен вчерашний товарищ. Обычно они выжидали несколько дней, очевидно, дабы их бездействие пробудило некий интерес. А вот этот, похоже, выбрал другую тактику. Кроме дорогой, по всей видимости, машины и одежды, мужчина обладал привлекательной внешностью. Как правило, такие считали, что этого вполне достаточно и слова «нет» не воспринимали совершенно. И сейчас я почувствовала нарастающее глухое раздражение — жаль было времени, которое он украдет у меня. Я уже знала почти все, что он скажет и что предложит. И необходимость втолковывать что-то человеку, не желающему слышать, раздражала. Этот начал оригинально:

— Арина, здравствуйте. Я по поводу вашей работы. Вы можете уделить мне пару минут? — Пройдемте в вестибюль? — вежливо предложила я. Разговора все равно было не избежать, так зачем давать бесплатное представление?

Мы прошли в дальний угол и сели в продавленные студентами кресла. На любопытные взгляды не обращала внимания — тоже иммунитет выработался. Откуда узнал имя и, я уверена, что и многое другое обо мне, даже спрашивать не стала. Любая информация продается, были бы деньги и интерес.

— Вы сказали, что спешите на работу… то есть — вы взяли подработку. Очевидно — не хватает денег, так же?.

Молча кивнула. Ничего особенного в этом не было. Денег всегда не хватает. У нас многие подрабатывали. Главное, чтобы работа не мешала учебе, моя-то точно не мешала, скорее — способствовала.