Тайна старого пирата - [2]

– Открой. Ты же видишь, в каком я состоянии, – сердито высморкавшись в кружевную салфетку из-под разбитой вазы, зашипела хозяйка. И я обреченно поплелась открывать. Разговор откладывался естественным образом, но ненадолго.

И все-таки, чудо произошло. Оно терпеливо ожидало меня за дверью в образе пожилой женщины-почтальона, в старой нелепой шерстяной кофте, стоптанных башмаках и сердитым лицом. Но кто сказал, что добрая фея должна быть красавицей?

– Мне нужна Марина Антонюк! – блеклым голосом буркнула она волшебную фразу.

– Это я.

– Вам заказное письмо. Распишитесь.

Фея не пожелала нарушать инкогнито и после моего торопливо росчерка, как и подобает приличной волшебнице, исчезла, оставив у меня в руке белый конверт. С чудом. Ибо как иначе можно назвать письмо, в котором пускай сухо и предельно коротко сообщалось, что я – счастливая наследница дома-особняка и могу вступить в права наследования сразу же после того, как явлюсь по указанному адресу в указанное время и докажу свою идентичность.

Я подняла голову и увидела вопрошающее лицо квартирной хозяйки.

– О чем там? – она уже забыла, что накануне выгнала меня из квартиры. Ее глаза волшебно высохли и блестели любопытством.

– Там? – улыбнулась я, указывая пальцем на конверт. – О том, что через две недели вам придется искать новую жертву вашему коту-садисту.

И больше не промолвив ни слова, я улыбнулась ей, погладила потрясенного моей наглостью Бонифация и заторопилась навстречу новой жизни.

* * *

Дом с колоннами на пересечении двух старых улиц привлекал внимание своей простодушной провинциальной классикой. Наверняка он был одним из первых гражданских построек нашего города, потому что на фотографии, датированной 1905 годом, уже выглядел достаточно обветшавшим и трогательно старомодным.

– Неужели это мое наследство? – я никак не могла поверить в свое счастье. Пожилой, лысый, и явно утомленный посетителями нотариус вяло улыбнулся.

– Нет. Это только его фотография, – пошутил он – Но уверяю Вас, дом существует в реальной жизни, и никто не сможет оспорить Ваших прав. У Клеопатры Ильиничной не было родных.

– Но я тоже не ее родственница. Я даже не была с ней знакома!

– Мотивы ее поступка мне неизвестны. Возможно, Вам стоит покопаться в своей родословной. Знаю только, что она предусмотрела даже оплату всех налогов.

Таких подарков от незнакомых людей я еще не получала. Возможно у кого-то, более трезвомыслящего, это и вызвало какие-то подозрения, но меня в эту минуту трудно было обвинить в трезвомыслии. Чудо есть чудо. Можно расслабиться и получать удовольствие. Для очистки совести я все-таки спросила.

– А если я откажусь?

– Тогда дом переходит в коммунальную собственность города. Желаете отказаться? – насмешливо спросил нотариус.

– Нет.

– Тогда отбросьте все сомнения и владейте. Поверьте мне, жизнь делает такие подарки исключительно редко.

Это мне было известно. Слишком давно, с тех пор, как поступила в университет в этом городе, я снимала квартиры и хорошо знала цену любого жилища.

– Вы правы. Дом замечательный. И я его уже люблю. Спасибо Вам.

– На здоровье. Однако особо не обольщайтесь. Дом очень старый. И говорят, – он усмехнулся – там водятся привидения.

– Ничего. Значит, у меня будет компания. А с привидениями мы обязательно подружимся – оптимистически отозвалась я.

Он меланхолично поднял кончики губ, что, должно быть, обозначало у него ироническую улыбку, и махнул на прощание рукой.

– Да. Если раздумаете там жить, позвоните мне. Я Вам помогу найти покупателя на дом, – догнал меня его голос уже за дверью.

Такая кощунственная мысль не могла прийти мне в голову. Продать дом! Да я его еще не получила! Я улыбнулась, отрицательно покачала головой и вылетела на улицу.

Хотя я летела навстречу своей удаче со всех скоростью, которую позволял городской транспорт, мое воображение двигалось значительно быстрее. За этот короткий промежуток времени оно успело не только выделить львиную долю моего скудного бюджета на ремонт, но и окончить его. Я так глубоко погрузилась в мысленное созерцание занавесок для спальной комнаты в салоне портьер, что едва не наткнулся на дряхлое строение с облупившейся штукатуркой, полуразрушенными колоннами и покосившейся крышей. Оно так же походило на шикарный особняк со старой фотографии, как потрепанный жизнью пожилой бомж на молодого плейбоя с обложки глянцевого журнала.

– Не может быть! – невольно воскликнула я. Но название улицы и номер дома на табличке, прикрепленной к углу строения, не оставляли места для сомнений. Увы, всегда нужно помнить, что любая карета, подаренная феей, в конце концов, превращается в старую тыкву. И никаких финансовых жертв с моей стороны не хватит для того, чтобы эта руина приобрела свое былое величие. Но жребий был брошен, горшки с моей квартирной хозяйкой безнадежно побиты, и передо мной маячила реальная перспектива кочевой жизни от одной знакомой к другой.

– Ну что ж, пожалуй, с покупкой занавесок придется повременить, – зачем-то вслух заметила я и решительно открыла двери в новую жизнь.

* * *

Едва переступив порог моего нового жилища, я поняла, почему старый нотариус пугал меня привидениями. В таинственном полумраке просторной с потрясающе высокими потолками комнате эти намеки уже не казались мне такими уж невероятными. Огромные окна заслоняли старые плюшевые портьеры, когда-то темно-зеленые, а в настоящее время сменившие цвет на серо-салатный. Поэтому узкий луч света, проникавший в щель между ними, освещал интерьер, выполненный в лучших традициях сюрреализма, потусторонним зеленоватым светом. Все внутреннее пространство было качественно и старательно покрыто густой паутиной. Она свисала с потолка серыми сосульками, покрывала ажурными кружевами полупрозрачные от пыли стекла, укрывала изящным покрывалом весь находившийся в доме хлам. Никакая армия пауков не справилась бы с таким объемом работ без помощи потусторонней силы. Так могло шалить лишь привидение или, на худой конец, барабашка. Однако они моего приподнятого настроения испортить не могли. У меня появился свой дом! А договориться с барабашкой, думаю, будет легче, чем с Бонифацием. Я улыбнулась и решительным жестом смела первый слой паутины. Поднялось легкое облачко пыли, я чихнула и вслух сказала: