Тайна старого колодца. Архивное дело - [20]

Выждав несколько минут, чтобы не привлечь внимания, подполковник Гладышев вышел из укрытия и последовал за Графом. Тот стоял на улице у входа в ресторан. Ломая непослушными пальцами спички, старался прикурить сигарету.

— Ваша фамилия Булочкин? — подойдя к нему, спросил подполковник и краем глаза заметил, что за спиной появился Голубев.

Граф, будто не поняв вопроса, несколько секунд молча смотрел на подполковника мутным, ничего не выражающим взглядом, потом скомкал сигарету, которую так и не прикурил, и кивнул.

— Пройдемте с нами.

— Я спешу на электричку, — глухим уставшим голосом вяло сказал Граф.

— Видимо, ехать вам не придется.

Граф долго и бессмысленно всматривался в говорившего с ним, но когда подполковник взял его за локоть, двинулся без всякого сопротивления, только ноги тяжело волочил да чуть покачивался.

При обыске у Графа был обнаружен паспорт с одесской пропиской на имя Булочкина Юрия Сергеевича, пятьсот восемьдесят рублей денег десятирублевыми купюрами, несколько незаполненных рецептурных бланков со штампом Новосибирской областной поликлиники и две стеклянные пробирки с таблетками мепробамата. Во время обыска Граф не проронил ни слова. Только когда обыск был закончен, устало сел, сжал ладонями лицо и отчетливо, почти по слогам проговорил:

— Я хочу спать.

Начинать его допрос в таком состоянии не имело смысла. Голубев повел Графа в изолятор временного содержания. Через некоторое время Слава заглянул в кабинет к Гладышеву и тревожно сказал:

— Товарищ подполковник, от этого самого… Графа водкой не пахнет.

— Заел какой-нибудь гадостью, — ответил Гладышев, склонился над столом, перекинул листок откидного календаря и красным карандашом записал: «Вызвать Гаврилова».

11. «Кина не будет»

Кто-то с силой ритмично давил на грудь и каждый раз, когда боль начинала отдаваться в ребрах, резко отпускал. Бирюкову показалось, что именно от этой боли он и пришел в сознание. Тело и голова будто налились свинцом. Стоило больших усилий догадаться, что ему делают искусственное дыхание. С трудом открыв глаза, он попытался разглядеть склонившегося над ним человека и не скоро узнал Столбова. В мокром комбинезоне, босиком, со спутанными волосами, прилипшими к выпуклому крупному лбу, Столбов казался сердитым и страшным.

— Не надо… — морщась от боли, попросил Антон.

Столбов испуганно отпрянул и медленно опустился на траву. Сунул, в карман руку, вытащил оттуда размокшую пачку «Беломора», сожалеючи стал ее рассматривать.

— Напутал ты меня, — сказал он каким-то дрожащим, хриплым голосом. — Думал, сам с тобою концы отдам.

— Откуда ты взялся? — тихо спросил Антон.

— Домой ехал. Смотрю, ребятишки от озера сиганули. Думаю, что за чудо там объявилось? Газанул, подъезжаю, а ты уж… пузыри пускаешь.

Столбов хрипло засмеялся, сжал в кулаке папиросную пачку так, что из нее ручейком побежала вода, размахнулся и кинул в озеро. Бирюков тяжело поднялся, сел. Сами того не замечая, они перешли на «ты».

— Спасибо тебе.

— За спасибо шубу не сошьешь… — Столбов поглядел на свои босые ноги. — Сапоги жалко, утопил. Новые кирзухи, подошва на медных шпильках. Перед поездкой первый раз обул.

— Я рассчитаюсь, — виновато сказал Антон.

Столбов удивленно посмотрел на него, чуть улыбнулся:

— Чудак ты… Сапоги я завтра из озера достану, а сейчас давай одевайся по-быстрому, пока народ не собрался. Да это… не рассказывай никому, а то разговоров на всю деревню будет.

— Мне безразлично.

— А мне нет. Расспросами надоедят. — Он подождал, пока Бирюков оделся, открыл дверцу кабины трактора. — Садись. Лучше, чем на такси, прокачу.

Трактор фыркнул мотором и запылил к деревне. У крайних домов ошалело промчалась навстречу ватага ребятни. Чуть поодаль, будто обгоняя их, бежало с десяток девчат.

— Сборная птицефермы, — показав на них взглядом, ухмыльнулся Столбов и, скрежетнув рычагом, прибавил скорость.

Антон сообразил, что это бегут его спасать. Обдав бегущих поднятой с дороги пылью, трактор протарахтел мимо. Видимо, заметив в кабине рядом со Столбовым Бирюкова, девчата растерянно остановились. Антон успел разглядеть Зорькину и Ниночку-разлучницу. Скосив взгляд на Столбова, сказал:

— Ты б хоть с невестой поздоровался. Обидится.

Столбов угрюмо нахмурился:

— Кина не будет.

— Что?

— Свадьбы, говорю, не будет.

— Почему? — удивленно спросил Антон, но Столбов промолчал, будто не услышал вопроса.

Через всю деревню он гнал трактор на повышенной скорости и остановил его у своего дома. Появившаяся на крыльце женщина, увидев мокрую одежду Столбова, всплеснула руками.

— Ой, сынок…

— Ну, что, мать? — Столбов недовольно глянул на нее. — Давай по-быстрому… Переодеться. На стол собери. С утра не ел, да и с гостем приехал. Не видишь, что ли?

— Испужал ты меня до смерти, — женщина покачала головой. — Мокрый, без сапог… А тут Слышка только что до конторы побег, в район звонить. Сказывает, следователь в озере утоп.

— Слышка говорит…

Столбов открыл дверь в дом. Пригласил Бирюкова. Переодевшись, он с трудом расчесал волосы, помог матери нарезать хлеб и достал из буфета бутылку водки. Словно оправдываясь, посмотрел на Антона:

— Садись, перекусим…