Тайна силиконовой души - [34]
– Ну, просто зверята! Я вот сейчас о вас следователю расскажу, пусть дело заводит. Просто беспредельничают, Дмитрий Анатольич! Держат этого Вовку за руки, как распятого, и по очереди мячом в него пуляют – расстреливают. Ну, что скажешь, Никодимов?
Один из группки подростков, самый высокий и крепкий, с гаденькой улыбочкой сплевывал на газон.
– Значит, все в мой кабинет. Марш! В первую очередь этот верблюд домашний. – Закваскина распахнула дверь, и мальчишки нехотя засеменили в здание.
Посмотрев на растерянного Митрохина, директриса обречено махнула рукой.
– Карантин в школе. Вот дурью маются, шантрапа. – Она устало сгорбилась, растеряв весь свой энтузиазм: – А что вы хотите? Воспитательное учреждение – это не отчий дом. И не станет им никогда. Хоть коврами, игрушками и эклерами тут все завали! Хоть иконами…
И, кивнув оперуполномоченному, Екатерина Алексеевна скрылась за дверью.
Номер волонтерской машины, «пробитый» Митрохиным, ничего не дал.
«Буханка» числилась за подмосковным предприятием «Губраплит», почившим еще два года назад. Дотошный Митрохин раскопал телефон бывшего директора этого ООО, и нетрезвый мужской голос сообщил, что обменял «эту рухлядь зятю на ноутбук». Зять «нетрезвого голоса», уехав на работу в Сирию, бросил машину под окнами дома, откуда ее благополучно угнали. Но самой неожиданной оказалась для следствия информация о том, что православной службы «Милость сердца» не существует в природе. Есть «Милосердие». Но у них нет ни «буханок», ни волонтера Ивана с широким лицом. Впрочем, с узким тоже нет.
Саша Шатов открыл глаза – над ним висел белый шар. Он так слепил, что ему захотелось отвернуться или закрыться руками, так как избавиться от назойливого света, просто прикрыв глаза, было невозможно. Но пошевелить руками он не мог. И ногами тоже. И толком пошевелить головой не получалось. «Меня парализовало?» – с отчаянием подумал Шатов, но додумать не успел, шар заслонила женщина.
– Проснулся? Пить, и баиньки, – ласковый хриплый голос мучительным воспоминанием обжег Александра, дернувшегося что есть мочи к царевне, обернувшейся (как он мог не распознать, дурень!) ведьмой.
Шатов приник к чашке, приложенной к его губам. Пить хотелось так нестерпимо, что он готов был выпить и отраву, лишь бы смочить рот, протолкнуть в глотку этот наждак, трущий нёбо и язык.
– Тшш…рано еще трепыхаться, еще поспать надо, – и Саша почувствовал на руке ожог.
Выбросив шприц в медицинский лоток, Ариадна, поизучав лицо беспамятного Шатова, отвернулась, удовлетворенная процедурой, подошла к сидящему за стеклянным столом Репьеву, погладила его по русой с проседью голове.
– Завтра отвезем его. Думаю, завтра к вечеру сработает наверняка. А сейчас мне надо заняться этой сумасшедшей воровкой. С каким наслаждением я бы попытала ее сама. – Она мечтательно закатила глаза, встряхнула привычным жестом волосы. – Так, как это делали у нас в приюте. Человека привязывают…
Григорий прервал ее:
– Замолчи. Не хочу слушать. Если решила ехать одна, то поезжай. Не тяни. Мы в ужасном, нет, в ужасающем положении. Ни денег, ни доски. Просто в голове не укладывается.
– А в твоей убогой голове вообще мало что можно уложить. Ну-у, не обижайся, – Ариадна вновь погладила набычившегося возлюбленного.
– Не обижайся, это я так, от нервов. Я все решу, ты же знаешь. Ну, влезли какие-то дилетанты-прощелыги в большую игру по случаю. На раз им нос прищемим. Вместе с другими частями тела.
Она рассмеялась, подхватила сумку, бросила плащ на руку и выпорхнула из квартиры.
Ариадна увидела Ольку-юродивую сразу. Женщине стало даже смешно, насколько фортуна к ней благоволила. Ну, поизмывалась судьба в детстве, зато теперь – полный реванш! Бесформенная молодая тетка, голова которой была замотана в белый ситцевый платок в крапушку, что носили бабки лет тридцать назад, стояла у самого входа в огромный павильон ВВЦ, где традиционно проводились православные выставки. Она стояла с церковным ящиком для пожертвований, к которому была прилеплена Богородичная «чудотворная», как голосила баба, икона.
Ариадна достала мобильный телефон, набрала номер и прохрипела в трубку:
– Она тут. Прямо у входа побирается, дура безмозглая.
Через четверть часа к павильону подлетел джип. Из него вышли два звероподобных мужика. Они подошли к Ольке, которая пискляво заголосила, зыркнув на необычных посетителей косыми глазами:
– Жертвуйте на образ Пресвятой Богородицы «Нерушимая стена»! Этот чудотворный образ был украден из стен нашей святой обители нехристями и вандалами безродными. Наши матушки пишут образ Царицы Небесной. Жертвуйте на образ, на нашу святую обитель, а мы будем молиться за вас денно и нощно.
– А образ Спаса в серебре не пишут ваши матушки? – в самое лицо прошипел ей мужик, тот, что был поздоровее и помоложе.
– Значит, так, воровка чужих икон: молча и спокойно садишься в машину. Один звук – и заточка в печенке.
Олька разбегающимися глазами посмотрела внимательно на этого ужасного человека и все поняла. Пырнет. Пырнет в печенку и не поморщится. Она посеменила к машине, и через две минуты на площадке у павильона не было ни джипа, ни побирушки, ни блондинки в темных очках, курившей за объемистой колонной у входа.
Молодой супружеской паре, едва сводящей концы с концами, достается по наследству миниотель в Подмосковье. Это ли не подарок судьбы? Впрочем, радость новоявленных бизнесменов сменяется паникой. От отравления наркотиками погибает именитый постоялец. Свидетеля его смерти также пытаются отравить. И это только начало страшных преступлений, происходящих на пространстве небольшого загородного дома. Череда убийств, кража раритетов, таинственное исчезновение главного подозреваемого рождают взаимоисключающие версии, в которых запутывается и официальное следствие, и частный детектив Люша Шатова.
Прыжок с пятнадцатого этажа Виктории Михайловой необъясним. Она — успешная бизнес-леди, любящая жена. Расследование, затеянное частной сыщицей Люшей Шатовой и оперативником Владом Загорайло, рождает массу версий. Убил муж из-за наследства? Или брат, подставляющий мужа? Коллеги-телевизионщики из-за компромата, что собирает Виктория по поводу «откатов» на канале «Метеорит-ТВ»? А возможно, к делу причастен телебосс-воздыхатель или его ревнивая жена? А тут еще брат погибшей приводит к роковому балкону известного экстрасенса — завсегдатая психушки.
Изысканный вечер поэзии, собравший московский бомонд, лишь дьявольский трюк. Смертельная западня. Стая мстителей прекрасно организована и вооружена. Их требования будут исполнены, ведь на кону — полсотни жизней.Но так ли очевидно все то, что представляется дьявольским фарсом? Кто — хищник, Кто — жертва?Все предстанет в истинном свете, когда будет сброшена маска с истинного кукловода, сочинившего эту отчаянную пьеску про шакалов и волков…
Очнувшись на полу в луже крови, Роузи Руссо из Бронкса никак не могла вспомнить — как она оказалась на полу номера мотеля в Нью-Джерси в обнимку с мертвецом?
Действие романа происходит в нулевых или конце девяностых годов. В книге рассказывается о расследовании убийства известного московского ювелира и его жены. В связи с вступлением наследника в права наследства активизируются люди, считающие себя обделенными. Совершено еще два убийства. В центре всех событий каким-то образом оказывается соседка покойных – молодой врач Наталья Голицына. Расследование всех убийств – дело чести майора Пронина, который считает Наталью не причастной к преступлению. Параллельно в романе прослеживается несколько линий – быт отделения реанимации, ювелирное дело, воспоминания о прошедших годах и, конечно, любовь.
Егор Кремнев — специальный агент российской разведки. Во время секретного боевого задания в Аргентине, которое обещало быть простым и безопасным, он потерял всех своих товарищей.Но в его руках оказался секретарь беглого олигарха Соркина — Михаил Шеринг. У Шеринга есть секретные бумаги, за которыми охотится не только российская разведка, но и могущественный преступный синдикат Запада. Теперь Кремневу предстоит сложная задача — доставить Шеринга в Россию. Он намерен сделать это в одиночку, не прибегая к помощи коллег.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.