Тайна шляпы с сюрпризом - [8]

— Вот так номер, — засмеялся он. Однако смех звучал ненатурально и слишком громко. — Неслыханно! Точно такие же инициалы! Но это не моя шляпа, нет газетной прокладки. — Он отогнул пальцами кожаный отворот. — И нет… — Он запнулся, словно опасаясь сказать что-то лишнее.

— Чего еще там нет? — поторопила я его.

— Ну, вообще… я уже говорил тебе, что это не моя шляпа, — смущенно улыбаясь произнес он, отнес шляпу к служебному столику и отдал ее официантке со словами: — Я еще зайду сегодня вечером. Если кто-то объявится, прошу поблагодарить его от моего имени.

— Простите, — вмешалась я, обращаясь вслед за ним к официантке, — вы точно уверены, что до сих пор никто не возвращал назад шляпы?

— Никто, — хихикнула она. — Видно, та шляпа пришлась кому-то по вкусу.

— Ты слишком любопытна, моя дорогая, — произнес пан Коленка, холодно взглянув на меня. — Очень прошу тебя, перестань заниматься совсем этой шляпой, иначе все запутаешь.

— Слишком любопытна? О-о! — взорвалась я. — Не хочу вас огорчать, но никто, пожалуй, не явится за этой шляпой.

Название птицы из шести букв

«Если эта шляпа не принадлежит виолончелисту, а та, другая, является собственностью Франта, то кто же тогда владелец этой шляпы? Они обе как близнецы, обе помечены одинаковыми инициалами, но что-то здесь не так. И вообще, от всего этого можно свихнуться. Да, нелегко быть детективом и разгадывать эти непостижимые головоломки».

Я страшно злилась, но тем не менее происходящее забавляло меня. Вы только представьте: мама играет в бридж, папа, наверно, вздремнул над газетой, Яцек зевает широко, как гиппопотам, потому что Яцек без папы ничего придумать не может. А я стою на Соловьиной, высматривая, куда шагает мой виолончелист, который, возможно, вовсе и не виолончелист. Разве не забавно?

Тем временем пан Коленка как ни в чем не бывало шествует по Соловьиной в сторону улицы Полевая. Издалека видны его белая пилотка под черным куполом зонта и мелькающие в пелене дождя светлые подошвы кед. А я наблюдаю за ним, укрывшись за деревом. Потом трогаюсь вслед за виолончелистом, а он и не догадывается, что за ним следят. И это тоже очень смешно. Смешно и интересно.

Все здесь вызывает интерес. Например, пан Валерий Коленка — внешне совершенно обычный, небрежно одетый человек, полный, питающий слабость к шляпам, якобы виолончелист, притом лысый и с животиком, но загадочный и возбуждающий любопытство. Ведь он владелец шляпы, которая завтра будет стоить сто тысяч и даже больше. Может, миллион. Итак, миллионер…

На углу Соловьиной и Полевой пан Коленка задержался, будто не мог решиться, в какую сторону повернуть. Повернул направо и ускорил шаг. Потом, подвернув до колен брюки, осторожно ступал между лужами. Неожиданно он свернул влево, в боковую улочку, поросшую старыми тополями, и на мгновение пропал из виду, утонув в зелени. Но тут же его зонт, словно черный гриб, вынырнувший из глубины изумрудной бездны, вновь появился между деревьями.

Добежав до угла, я убедилась, что это улица Пасечная. Правда, вокруг не было видно ни одной пасеки. Я всмотрелась в глубь тополевой аллеи. Черный зонт был уже далеко и внезапно исчез, словно растворился в туманной дали.

Я припустилась за ним со всех ног и там, где он исчез, увидела высокую кирпичную стену, густо обвитую плющом и диким виноградом. Во многих местах этой старой выщербленной стены виднелись широкие бреши, сквозь которые нетрудно было пробраться по другую сторону. Теперь я была уверена, что пан Коленка исчез в одном из этих проломов. Но в каком именно? Я выбрала ближайший, к которому вела едва заметная, скрытая под лопухами и крапивой тропинка. Оглянувшись по сторонам, я прошла тропинкой через пролом.

Зв стеной простирались настоящие джунгли. Было сумрачно, туманно, и от моего приподнятого настроения не осталось и следа. Сейчас я чувствовала себя так, словно за каждым деревом караулил виолончелист, и даже не один: меня подстерегала целая сотня виолончелистов, которые, впрочем, и не виолончелисты вовсе, а некие подозрительные типы…

К счастью, джунгли вскоре окончились, и, облегченно вздохнув, я вступила на небольшую поляну. В тот же миг за моей спиной раздался строгий голос:

— Что ты здесь ищешь?

В тени низко склоненных ветвей дерева я увидела какого-то мужчину, сидевшего в двухколесной инвалидной коляске. В сумраке можно было различить лишь его темно-синий плащ и такую же шапочку. В панике я хотела бежать, но страх приковал меня к земле.

— Это частное владение. Сюда вход запрещен. Слышишь? — прозвучал как из-под земли тот же самый низкий голос.

— Слышу, — прошептала я, — но не очень хорошо вижу, кто говорит.

Незнакомец нажал на рычаг, и коляска выкатилась из-под зеленого навеса. Все это выглядело настолько странно и необычно, что, казалось, происходит в каком-то приключенческом фильме. Иначе откуда вдруг взялась в этих джунглях инвалидная коляска? И кто этот странный человек? Он неподвижно восседал в коляске с накинутым на ноги клетчатым пледом. С виду это был настоящий страдалец: бледное лицо, худое и костлявое, запавшие щеки, нависшие брови, под которыми прятались глубоко посаженные проницательные глаза. Страх во мне внезапно уступил место жалости.