Тайна рыжего похитителя - [5]

— У нас в животе так бурчит, будто час уже давно пробил, — разочарованно вздохнула Энн.

Друзья еще долго бродили вокруг столовой, а когда наконец Джоанна накрыла на стол, все воспряли духом.

— Ветчина, фасоль, свежий салат прямо с грядки, помидоры, огурцы, яйца… — восторженно перечисляла Энн.

— Вот это мне уже нравится, — сказал Дик, усаживаясь за стол. — А какой будет пудинг?

Энн показала на сервировочный столик:

— Шоколадный. Вон он уже стоит. Слава богу, аппетит у меня сейчас зверский!

— И чтоб Тимми никто не бросал ветчину! — погрозила им пальцем Джоанна. — У меня для него есть великолепная кость. Пошли, Тим!

Слово «кость» Тим понял с первого раза и послушно побежал за кухаркой. Дети слышали, как Джоанна приветливо разговаривает с ним на кухне.

— Она такая добрая, эта Джоанна! — заметил Дик. — Похожа на Тимми: иной раз полает, но никогда не кусается.

— Что ты! Тим очень даже способен кусаться, — возразила Джордж, наполняя свою тарелку второй раз. — Его зубы нас уже несколько раз выручали.

Они с большим аппетитом уплетали ветчину и вспоминали невероятные приключения, которые им довелось пережить. Да, зубы Тимми в самом деле часто оказывались весьма кстати.

Спустя некоторое время Тимми вернулся, облизываясь с довольным видом.

— Ты хочешь сказать, что сожрал целую кость? — приветствовал Дик собаку.

Разумеется, именно это Тимми и хотел сказать. Он забрался под стол и устроился там, положив голову на лапы. Разве у него не было веских причин быть в этот час довольным и даже счастливым? Он благодарно прижался к ногам Джордж.

— Тим, не щекочи меня своими усами, — сказала Джордж, поджимая голые ноги. — Эй, передайте мне кто-нибудь помидоры!

— Неужели ты справишься еще хотя бы с одним? — поразилась Энн. — Ты ведь штук пять уже съела!

— Подумаешь! — ответила Джордж. — Помидоры в моем саду растут: сколько хочу, столько и ем.

После обеда они снова валялись на пляже, а когда становилось очень уж жарко, бежали купаться. Это был просто великолепный день, полный жары, безделья и всяческих удовольствий.

Джордж время от времени оглядывала пляж, ища ту оборванную девчонку, с которой едва не подралась утром. Вообще-то жаль, что ее нет: Джордж сказала бы ей пару ласковых слов!..

Лишь вечером, когда пора было ложиться спать, они почувствовали, как устали. Джоанна принесла им по кружке горячего какао и печенье, потом попросила Джулиана не обеспокоиться: она сама закроет входную дверь.

— Нет, Джоанна, спасибо, — решительно возразил Джулиан. — Я сделаю это сам, а заодно посмотрю, хорошо ли заперты другие двери и окна.

— Ладно, пусть будет по-твоему, Джулиан. — И Джоанна поспешила на кухню, чтобы погасить огонь в плите.

Джулиан вышел следом за ней. Он был очень серьезный и ответственный юноша, и Джоанна вполне могла на него положиться; уж он ни одного окна не оставит незапертым. Она услышала, как он пытается закрыть маленькое оконце в кладовой, и крикнула ему:

— Джулиан, то окошко слегка перекошено и не закрывается до конца. Оставь его как есть, через него все равно никто не сможет забраться; окно слишком узкое.

Громко зевая, Джулиан вошел в спальню; Дик тут же заразился от него зевотой. Девочки, раздевавшиеся в соседней комнате, засмеялись, услышав этот дружный дуэт.

— Вы так крепко будете спать, — крикнула Энн, — что и не пошевельнетесь, если в полночь к вам вор заберется.

— Ничего, вора Тим учует, — ответил Джулиан, который уже чистил зубы. — В конце концов, это его обязанность, а не моя. Верно, Тимми?

— Гав, — ответил Тимми и прыгнул на кровать к Джордж. Он всегда спал, свернувшись калачиком, в ногах у хозяйки. Мать давно пыталась убедить дочь, что этого позволять собаке не следует, но Джордж отвечала, что, даже если бы она согласилась, Тимми все равно будет против… Прозвучали пожелания спокойной ночи, и наступила тишина: сон сморил всех за несколько секунд. Тимми, повозившись немного, положил голову ни ноги хозяйки. Хотя он был довольно тяжел, Джордж терпела его рядом с собой. Прежде чем заснуть, она высунула из-под одеяла руку и ласково погладила пса.

Ночь была очень темная. Плотные тучи затянули небо, закрыли звезды. Слышен был лишь шелест ветра в ветвях деревьев, да волны с шуршанием набегали на берег; звуки эти сливались в ритмичный, дремотный ропот.

Больше во тьме ничего не было слышно: ни совиного крика, ни шороха листьев под лапками ежа, направившегося на ночной промысел.

Почему же Тимми вдруг проснулся, медленно открыл глаза, приподнял ухо и насторожился? Не поднимая головы, он лежал, вслушиваясь в тишину ночи. Потом осторожно поднял голову, мягко, как кошка, спрыгнул с кровати, вышел из комнаты и спустился по лестнице в холл. Никто не слышал, как его лапы тихо стучали по полу: все в доме спали глубоким сном.

В холле Тимми остановился и вновь прислушался. Он точно знал, что слышал какой-то звук. Пес поднял нос, осторожно втянул носом воздух — и замер, не шевелясь и почти не дыша, похожий в этот момент на статую. Что-то царапнуло по наружной стене дома, что-то двинулось, зашуршало… Энн внезапно проснулась. Ей хотелось пить; она нащупала свой фонарик и включила его, чтобы встать и выпить стакан воды.