Тайна рукописи - [61]

– ... твою мать! – взорвался он, пиная дверь. – Я его даже не вижу.

Потом добавил громче:

– Твою мать!!! – и отвернулся. Стоя ко мне спиной, он зарычал:

– Вы уверены, что это оно?

– Абсолютно.

– Ну так берите его, мисс Лейн. Не стойте столбом.

Я моргнула.

– Я?

– Вы же стоите возле него.

– Но меня от него тошнит, – запротестовала я.

– Самое время начать работать над этой вашей маленькой проблемой. Берите!

Желудок занервничал, когда я сняла эту вещь с держателя на стене. Металлические зажимы поддались с тихим клацаньем, когда исчез давящий на них вес.

– И что теперь? – спросила я.

Бэрронс засмеялся, и этот звук мрачным эхом отразился от стен.

– А теперь, мисс Лейн, мы помчимся отсюда сломя голову, поскольку вы только что включили дюжину сигнализаций.

Я вздрогнула.

– О чем ты говоришь? Я ничего не слышу.

– Это бесшумная сигнализация, которая охватывает весь дом О'Банниона. В зависимости от того, где он сейчас находится, у нас либо мало времени, либо вообще нет.

Бэрронс явно плохо на меня влиял. За одну ночь он умудрился одеть меня как шлюху, потом как паршивого вора, а теперь еще и заставил ругаться как матрос, вдохновив личным примером.

– ... твою мать!!! – выразила я свое отношение к ситуации.

Я поняла, что долго не проживу, когда бежала по предрассветным улицам Дублина, сжимая под мышкой копье, которое было выше моего роста.

– Не стоит впадать в пессимизм, мисс Лейн, – сказал Бэрронс, когда я поделилась своими мыслями. – Не накликайте беду.

– Чего? – выдохнула я, пытаясь отдышаться. Я попробовала сесть в машину и радостно застряла на полпути, стиснутая копьем.

– Задвиньте его назад за спинку сиденья, – рыкнул Бэрронс.

Я высвободилась и послушалась доброго совета. Пришлось опустить окно, чтобы древко копья не выдавило его. Бэрронс оказался за рулем в тот самый момент, когда я скользнула на пассажирское сиденье; мы синхронно захлопнули двери.

– Ждите смерти, – сказал он, – и вы умрете. Сила мысли невероятно велика, куда больше, чем думают некоторые люди.

Он завел машину и отъехал от обочины.

– ... твою мать! – снова вырвалось у него. Похоже, это коротенькое выражение стало девизом дня.

Машина «Гарды» очень медленно проехала мимо нас. К счастью, она двигалась со стороны Бэрронса, а не с моей, так что коп не мог заметить торчащее из окна древко копья.

– Мы же ничего плохого не делаем, – тут же среагировала я. – То есть такого, о чем он уже знает, верно? Сигнализация ведь еще не предупредила полицию, или?..

– Знает он или нет, просто посмотрите на нас как следует, мисс Лейн. Мы на территории О'Банниона. Как вы думаете, кто платит этому копу за патрулирование улицы в неурочное время?

До меня доходило медленно.

– То есть ты хочешь сказать, что даже если коп пока не знает, как только он услышит, что О'Банниона ограбили... – Я запнулась.

– Он сообщит наши приметы, – закончил вместо меня Бэрронс.

– Мы покойники, – спокойно констатировала я.

– Снова пессимизм, – сказал Бэрронс.

– Реализм. Я говорю о реальности, Бэрронс. Включи мозги. Как ты думаешь, что с нами сделает О'Баннион, когда узнает? Нашлепает по попке?

– Реальность определяется отношением, мисс Лейн, а ваше отношение, выражаясь американским сленгом, пованивает.

Я не поняла того, что он пытался объяснить мне, однако йотом, после некоторых событий, я вспомнила и согласилась с ним. Единственное и самое главное преимущество, которое кто-то может получить в этой битве – надежда. Ши-видящая, у которой не осталось надежды, не осталось необоримого желания выжить, – это мертвая ши-видящая. Ши-видящая, которая считает, что она безоружна и обречена, может с тем же успехом приставить дуло к виску, спустить курок и вышибить себе мозги. В этой жизни есть только два определяющих фактора: надежда и страх. Надежда дает силу, страх убивает. Но в ту ночь я плохо понимала подобные вещи, поэтому просто стиснула кулаки и молчала всю дорогу, пока мы неслись по пустынным улицам Дублина и выезжали на ярко освещенную аллею между гаражом и магазином Бэрронса.

– Что за дрянь мы все-таки украли, Бэрронс? – спросила я.

Он слегка улыбнулся, глядя, как открывается дверь гаража.

Фары нашего «седана» освещали сверкающие решетки коллекции автомобилей. Старый «седан» медленно заполз в дальний угол гаража.

– У этой вещи много названий, но вы могли слышать о ней как о копье Лонгина, – ответил Бэрронс.

– Никогда такого не слышала, – сказала я.

– Как насчет Копья Судьбы? – спросил он. – Или Святого Копья?

Я покачала головой.

– Вы исповедуете хоть какую-нибудь религию, мисс Лейн?

Я вышла из машины и потащила наружу копье.

– Я иногда хожу в церковь.

– Вы держите в руках копье, которое проткнуло бок распятого Христа, – сказал Бэрронс.

Я чуть не уронила эту штуку.

– Это убило Христа?! – недоверчиво воскликнула я. И я это держала? Я заторопилась вслед за Бэрронсом к выходу из гаража. Я не считала себя религиозным человеком, но ощутила страстное желание выкинуть это копье куда подальше, вымыть руки и помолиться в ближайшей церкви.

Мы проскользнули через бесшумно опускающиеся двери гаража и зашагали по аллее. Тени скользили справа от меня, держась на самом краю световых полос, которыми прожекторы очерчивали путь к черному ходу, но я не удостоила их даже взглядом. Я торопилась как можно скорее попасть внутрь, под защиту стен, поскольку в этой ночи вполне мог скрываться охранник криминального босса, готовый в любой момент послать пулю в мою сторону, и вряд ли он промахнется.