Тайна России - [2]

" [3].

Этим в основном и объясняется обилие еврейской символики в масонстве вплоть до еврейского летосчисления (от сотворения мира, а не от Рождества Христова), на что всегда обращали внимание правые круги. Как можно видеть, это не было выражением еврейского возглавления лож, а исходило из мировоззренческого — библейского базиса масонства. Хотя нельзя не отметить и того, что само оформление в Англии современного масонства происходило под еврейским влиянием, совпав с весьма активным возвращением туда евреев при Кромвеле около 1657 г. (после изгнания в 1290 г.). Как подчеркивает Ю. Гессен, масонство "с первых же шагов своей новой деятельности становится лицом к лицу с еврейским вопросом, и вместе с тем в деятельности союза тотчас начинают принимать участие евреи… Еврейский народ пользовался в то время особенными симпатиями со стороны многих просвещенных англичан, а среди пуритан находились даже не в меру восторженные поклонники "народа Божьего"; реформационное движение вызвало особое внимание к Ветхому Завету в ущерб Новому; английское масонство также отдавало предпочтение первому, а потому еврейская религия в своей основе не шла вразрез с религиозными убеждениями основателей союза" [4].

Как бы то ни было, "масонство стало своего рода секулярной церковью, в которой могли свободно участвовать евреи"… [5], - отмечает иерусалимская "Encyclopaedia Judaica".

Нужно сказать, что в то время еврейство в целях самосохранения замыкалось в добровольном гетто, уход из которого был связан с проклятьем и отлучением от еврейства (как поступили со Спинозой), поэтому уходить решались немногие. Да и в христианском окружении для некрещеных евреев не было места: они еще нигде не имели равноправия. Только в масонских ложах они могли чувствовать себя свободно, не порывая с еврейской общиной: ложи стали первой «территорией», на которой исчезали сословные и религиозные перегородки; в ложах евреи приобретали деловые "контакты в кругах, которых не могли бы достичь другим способом", — отмечает Кац. Эта социальная функция лож способствовала их быстрому распространению и сильному стремлению еврейства в масонство во всех развитых странах.

Только в Германии это долго затруднялось — поскольку немецкие масоны упорнее других держались за внешнюю христианскую символику, которая для иудеев была неприемлема. Имелись и прямые ограничения на прием нехристиан (это противоречило масонским принципам, из-за чего еще в конце XIX века заграничные ложи рвали отношения с немецкими "братьями"). Но даже в Германии (в ложах, связанных с заграницей) к началу XIX века евреи в масонстве "были широко представлены старыми, знатными фамилиями: Адлеры, Шпейеры, Раисы и Зихели. Даже самые богатые и наиболее влиятельные франкфуртские фамилии входили сюда: Эллисоны, Ханау, Гольдшмидты и Ротшильды". В начале XIX в. в наиболее солидной, франкфуртской еврейской общине масонами было "подавляющее большинство ее руководства" [6].

С точки зрения евреев, как пишет "Универсальный масонский словарь", "кажется, не было никакой несовместимости между иудаизмом и масонством. В самом деле, ни в законе Моисея, ни в еврейских традициях, ни в повседневной практике с самой строго формалистической ее стороны нет ничего такого, что могло бы вызвать малейшее сомнение у еврея против того, чтобы стать масоном" [7]. Оговорка "кажется" здесь, очевидно, относится к строго ортодоксальному еврейству, которое смешиваться с неевреями все-таки не желало и признавало лишь чисто еврейские ложи (их тоже возникло немало). Но, например, раввин-реформатор Г. Соломон считал "масонство более еврейским движением, чем христианским… и выводил его родословную скорее от еврейства, чем от христианства" [8].

В XIX в. "масонство приобрело уверенный и признанный статус в группе, образовывавшей центральную опору всего общества. В этом и заключается ключ к пониманию того, почему евреи толпами так страстно стремились в масонство в XIX веке… С тех пор, как масонские ложи стали символом социальной элиты, запрет на прием евреев в эти организации означал отказ им в привилегии, которую они сами считали себя вправе получить… Отсюда то негодование и гневные крики, с которыми евреи вели свою битву за вступление в ложи" [9] в Германии, — пишет Кац.

Борьба за столь желанное вхождение в масонство воспринималась евреями как составная часть общей "социальной битвы" за свою эмансипацию. Это совпало с разложением гетто: возник новый тип еврея, "даже не испытывавшего отвращения к христианскому содержанию в масонских ритуалах", — продолжает Кац. Эти евреи "старались внести свет в гнетущую атмосферу своего иудаизма и смягчить чувство изоляции, овладевшее ими, как только начало смягчаться отвращение к близкому контакту с христианским окружением. Этот тип еврея появляется позже снова, как носитель идеологии, иногда оправдывающей игнорирование религиозных различий, иногда аннулирующей саму проблему и значение религии.

Однако этот распространенный тип еврея не был единственным, взиравшим на масонство. С другой стороны, появились евреи, верные своей религии, которые надеялись, что ложи придут к чисто логическому завершению своих признанных принципов и исключат христианское содержание и символику из ордена