Тайна пропавшего ученика - [77]

Касим помчался следом за ней.

– А если и так? – спросил он, схватив Флинн за плечи. – Ну подумай: если мадам Флорет до сих пор тебе ничего не рассказала, то только потому, что не хочет, чтобы ты вмешивалась. Что она сделает, если ты сейчас всё-таки влезешь в это дело? – Он запнулся. – Честно сказать, Флинн, похоже, всё это опаснее, чем я думал. Пегс абсолютно права!

Флинн замедлила шаг. Она понимала, что Пегс права, опасаясь высшей магической технологии. Но Флинн не знала, что ещё можно сделать: нужно было кому-то всё рассказать – но кому?

Но это не имело уже никакого значения. Потому что первым на пути им попался Стуре, а не мадам Флорет.

Он сидел в полном одиночестве в комнате отдыха павлинов, крутя металлический кубик Рубика, словно о дуэли и думать забыл.

Флинн ожидала встретить любопытных павлинов, которые захотят подбодрить его в ночной дуэли. Вместо этого в помещении висела призрачная тишина, будто день в Будапеште выжал все силы не только из учеников, но и из самого экспресса. Поезд, пыхтя, карабкался вверх по холмам, мимо елей и утёсов. В комнате отдыха слышался только скрип вагонной рессоры да рёв бьющего в окна ураганного ветра.

– Стуре! – крикнула Флинн. Её голос прозвучал на весь вагон.

Стуре без особого интереса поднял глаза, но Флинн заметила в них растерянность.

– Чего вам?

– Не изображай из себя невиновного, – сказала она, сунув ему под нос упнар. – Как мадам Флорет собирается вернуть родственницу? Не с помощью ли этой штуки?

Стуре наморщил лоб:

– Ты имеешь в виду планы мадам Флорет относительно времени, Флинн Нахтигаль? Я скажу вам то, что сказал и ей: мне это неинтересно. Я не стану делать ничего противозаконного.

Флинн не верила ни одному его слову:

– Что именно ты называешь планами мадам Флорет относительно времени? Что она собирается сделать?

Стуре, равнодушно подняв брови, вновь занялся кубиком. Равномерное пощёлкивание почти довело Флинн до белого каления.

– Стуре!

Тот раздражённо поднял голову:

– Гарабина считает, что она хочет открутить время в поезде назад. На двадцать пять лет. Но это невозможно. Никто не сможет это сделать.

Открутить время назад. Душа Флинн впитала эти слова так же быстро, как тонкая одежда впитывает воду. Это же так просто. Так элементарно. Нужно только открутить время назад до того момента, когда ещё никто не пропал. Мадам Флорет действительно нашла возможность вернуть павлинов-фантомов!

– Значит, я снова увижу Йонте, – выдохнула она, воодушевлённая этой мыслью.

Касим рядом с ней испуганно охнул, а Стуре покачал головой:

– Это вовсе не означает, что ты кого-то там вернёшь. Клянусь Стефенсоном – ну подумай как следует, Флинн. Двадцать пять лет! – Заглянув ей в глаза – холодные голубые вперились в тёмные золотые, – он добавил: – Нас тогда уже не будет. Или ещё не будет.

Между ними тремя повисла зловещая тишина. Экспресс поднялся теперь на высоту более тысячи метров. Ни одно дерево, ни одна скала не сдерживали больше ревущий встречный ветер, молотивший по стенам вагонов, как бьющийся в истерике ребёнок.

Внезапно у Флинн всё внутри похолодело. Неужели ради своей родственницы мадам Флорет не остановится перед тем, чтобы… стереть их всех с лица земли?!

– Когда это случится? – прошептала Флинн. – Когда она подкрутит время?

Стуре презрительно фыркнул.

– Никогда, – сказал он, не отрываясь от своего кубика. – Ведь такая магическая технология требует жертв, и звёзды должны встать как нужно, и вообще никому не известно, как это происходит.

Флинн сунула упнар Стуре прямо в лицо.

– Если можно открутить время назад так, чтобы слышать прошлое, значит, можно открутить назад и совсем! – пылко воскликнула она.

Стуре уставился на переводчик в её руке.

– Ты хочешь сказать… – начал было он, впервые с сомнением в голосе.

– Да! – крикнула Флинн. – Когда, Стуре? Когда мадам Флорет это сделает?

– Интересно, – пробормотал Стуре и осторожно взял упнар с её ладони. – Я всего лишь хотел создать устройство для перевода. Мадам Флорет считала, что мне нужно сильнее затянуть зубчатые колёса и… ох! – Он замолчал. – Она меня провела!

– Похоже, это не так уж и трудно, – констатировал Касим. – Отправляйся уже в наше купе и навали в штаны из-за предстоящей дуэли.

– Это ещё зачем? – с подозрением в голосе спросил Стуре.

Касим сощурил глаза.

– Ну, ты ведь, в конце концов, скорее трус, чем задавака. Кто из нас, перед тем как идти спать, всегда заглядывает в шкаф под кроватью?

Он явно наступил Стуре на больную мозоль. Тот подскочил как ужаленный.

– Гарабина ещё на прошлой неделе наябедничала про дуэль, – отрезал он.

Снова наступила тишина. Его слова повисли в воздухе нелицеприятной истиной.

Первым отреагировал Касим.

– Неправда. Иначе мы бы уже огребли по полной, верно? – Он обернулся к Флинн за поддержкой.

– Что ж, – подняв голову, сказал Стуре, – я и огрёб из-за этого по-полной. Или вы думаете, что я бы добровольно провёл воскресенье в поезде?

Флинн открыла было рот и снова закрыла. В этом не было никакого смысла. Если мадам Флорет всё знала – почему тогда она не наказала никого из них? Почему не потребовала от Фёдора объяснений?

Среди заполнившего пространство смятения что-то вдруг прогрохотало как лошади по степи. Вагон наполнился шумом, таким непродолжительным и оглушительным, словно они на одну-две секунды попали прямо в грозу, а после этого наступила мёртвая тишина.