Тайна пропавшего академика - [41]

— Что поискать? — переспросила бабушка Димы Маши.

— Естественно, завещание, — внес ясность Алексей Борисович. — Мне, видите ли, там по всей даче придете блуждать, как в потемках. А вы все-таки с Положенцевым близко дружили. Наверняка знаете, где у него документ хранились.

— Во-первых, не знаю! — отрезала Анна Константиновна. — Меня подобные вещи не интересуют. А во-вторых, пока есть надежда, что Альберт Поликарпович жив вернется, я ни за что на свете не позволю себе копаться его вещах. И можете не тратить зря времени на уговоры.

Алексей Борисович попытался что-то возразить насчет «интересов расследования», когда раздались энергичные звонки в дверь. Димка кинулся открывать. На крыльце стояла весьма колоритная группа. Пыхтящий от быстрой ходьбы кругленький Павел Потапович, его худая и чопорная жена Евгения Францевна, а рядом с ней — невысокий, мужчина с блуждающим взглядом и длинными черными с проседью волосами. Изможденное лицо незнакомца нервно подергивалось. А глубоко посаженные глаза мрачно горели.

— Анна Константиновна! — едва увидев Димку, возопил почтенный Павел Потапович. — Сгочное дево!

И, отпихнув мальчика, он устремился в гостиную. Спутники последовали за ним.

Глава VIII НАПРЯЖЕННЫЕ ПОИСКИ

Дима, ошалело моргая глазами, застыл возле входной двери. Затем бросился следом за Верещинскими и неизвестным мужчиной. В этот момент Маша выглянула из кухни.

— Что там такое? — удержала она за полу майки брата.

— Сам не знаю, — шепотом отозвался Димка. — Пойдем посмотрим.

Близнецы шмыгнули в гостиную и, пользуясь общим замешательством, спокойно себе уселись в уголке. Никто из взрослых даже не удостоил их взглядом.

— Анна Константиновна, догогая! — воскликнул Павел Потапович. — И догогой капитан! — перевел он взгляд на Шмелькова. — Вот! Познакомьтесь! — простер он руку к черноволосому мужчине. — Он точно знает, где наш бесценный Авьбегт Повикагпович!

— Откуда? — вскочил со стула Шмельков.

— Где он? — охватило волнение Анну Константиновну Отвечайте, с ним все в порядке?

Мужчина с большим недоверием посмотрел на нее, затем усиленно поскреб сразу двумя пятернями нечесаную шевелюру и только после этого медленно раскрыл рот для ответа. Но тут вмешался Павел Потапович:

— Поэвовьте пгед ставить вам нашего с Женечкой догогого дгуга! Чегняев Вовьдемаг Иакинфович!

— Слушай, Машка, — прошептал озадаченный Димка. — Он действительно Вовьдемаг или это Павел Потапович свои буквы "р" и "л" не выговаривает? Тогда, значит, он всё-таки Вольдемар Иакинфович Черняев.

— Отстань, — отвечала сестра. — Мне-то откуда знать.

— Вольдемар Иокинфович, — церемонно произнесла Евгения Францевна, — известный на всю Москву экстрасенс.

— Находит людей и предметы по фотографиям, — нещадно картавя, добавил Павел Потапович.

Далее почетный и действительный член почти всех академий мира, захлебываясь от собственных эмоций, поведал следующую историю. Месяц назад у его жены Евгении Францевны, пропала фамильная брошь, доставшаяся в наследство от матери. Евгения Францевна очень страдала от этой потери. Даже сын Тяпа, немедленно подаривший взамен бриллиантовое колье, не смог утешить горюющую мадам Верещинскую. Тут-то ее и познакомили с Вольдемаром Иокинфовичем Черняевым. Он прибыл к Верещинским на дачу, после чего потребовал фотографию пропавшей реликвии. Таковых нашлось великое множество. Разумеется, брошь была запечатлена не в одиночестве, а вместе с Евгенией Францевной. Но знаменитый экстрасенс сказал, что это не страшно.

— И что бы вы думави! — сказал в заключение Павел Потапович. — Бгошка нашвась. Оказавось, ее наша новая домработница свиснува.

— Павел Потапович! — строго взглянула на мужа Евгения Францевна. — Что за жаргон?

— Ах оставь, догогая, — досадливо отмахнулся почтенный Павел Потапович. — Уж как говогю, так буду говогить, не пгавда ви, Анна Константиновна? — игриво подмигнул он бабушке близнецов.

— Мой друг, вы сегодня крайне вульгарны, — поморщилась Евгения Францевна.

В этот момент лицо у Вольдемара Иакинфовича вдруг задергалось, словно от нервного тика, и он каким-то потусторонним голосом потребовал:

— Фотографию!

— Дайте, дайте ему скорей фотографию Положенцева! — простер Павел Потапович пухленькие короткие руки к Анне Константиновне.

— Вот. У меня есть, — вытащил из «дипломата» карточку Шмельков.

Изображение Положенцева немедленно положили на журнальный столик прямо перед глазами Вольдемара Иакинфовича. Тот еще раз тщательно почесался. Потом потер одну ладонь о другую и начал водить руки кругами над фотографией.

Глаза экстрасенса будто сами собою закрылись. Похоже, он впадал в транс. Чуть погодя из его уст вырвался протяжный вой. После чего Вольдемар Иакинфович снова умолк. Тишина длилась с минуту. Затем прославленный на всю Москву ясновидящий тихо, но отчетливо произнес:

— Вижу. Сидит на скамейке.

— Он здоров? — спросила Анна Константиновна.

— Не мешайте, — одернула ее Евгения Францевна.

— Сидит, — чуть громче повторил экстрасенс. — Сидит! Сидит! Сидит! — завопил он внезапно на всю гостиную.

— По-моему, этот Вольдемар готов, — поделился впечатлениями Дима с Машей.

— Думаю, он давно не в себе, — не стала спорить сестра.