Тайна похищенной карты - [19]

13

Весна 1421 года

Пекин, Китай

Вдалеке, где стоит кромешная тьма, грохочут барабаны, и сердце Чжи вторит их ритму. Он стоит в конце длинной очереди из евнухов и чиновников. Их собрали для аудиенции с самим императором в ознаменование окончания празднеств по случаю открытия Запретного города и чтобы благословить отбывающую экспедицию.

Чжи старается усмирить волнение оттого, что впервые ступает в Запретный город. Он вспоминает последние несколько месяцев. Адмирал Чжэн пожелал, чтобы его офицеры без промедления начали трудиться совместно, поэтому директор Тан освободил Чжи от служения мастеру Шэню. Чжи поначалу мучился горько-сладким чувством вины, расставаясь со своим мастером, который был к нему так добр, но мастер Шэнь успокоил его угрызения совести, сказав, что всегда знал: под кроткой внешностью Чжи скрывается тигр, и, мол, он не желает держать это дикое животное в клетке.

Следующие несколько месяцев Чжи мотался между Императорским городом и портом Тангу на побережье Желтого моря, где в доках стояли корабли. Он начал работать помощником грозного главного картографа, мастера Чэня, легендарного мореплавателя, помогавшего составлять карты предыдущих пяти походов адмирала Чжэна. Радость Чжи по поводу участия в знаменитом шестом походе уживалась с опасениями, достоин ли он этой роли, поэтому в редкие свободные минуты, по завершении официальных обязанностей, он просматривал навигационные и звездные карты, чтобы быть максимально полезным мастеру Чэню.

Стражник у бокового входа в Запретный город подает им сигнал, разрешающий войти. Барабаны гремят сильнее, по мере того как группа приближается к следующему входу. Чжи проходит под Вратами Блестящей Добродетели и попадает на площадь, где находится Павильон Высшей Гармонии — тронный зал императора.

Чжи оглядывает мраморный двор, такой огромный, что не поддается человеческому воображению. Очень долго он не решается сдвинуться с места, и старший евнух, стоящий сзади, начинает его подталкивать. Взгляд Чжи охватывает огромную площадь и устремляется к трем мраморным террасам с лестницами и пандусами, ведущими в павильон. Все ярусы уже заполнены десятками тысяч придворных и старших чиновников, развевающиеся флаги обозначают статус гостей.

Охранник велит Чжи и всей его группе собраться у основания террас. Пока они ждут прибытия императора, на их плечи медленно опускаются снежинки. Мимо прохаживается цензор, проверяющий в последнюю минуту стройность рядов, чтобы не вылез ни один обшлаг рукава. Такое оскорбление повлекло бы за собой наказание бамбуковыми палками или еще хуже. Чжи невольно начинает дрожать — что непростительно, — но тут из-за горизонта наконец появляется солнце, и он согревается.

На крышах зданий начинает накапливаться снег. Он приглушает яркость имперских желтых черепиц и укрывает драконов, фениксов, коней, украшающих стыки и края крыш. Плечи и головные уборы собравшихся становятся белыми, и тогда из тенистых закоулков появляются слуги и сметают снег.

Церемониймейстер в красном халате щелкает кнутом, призывая собравшихся к вниманию. Все как один громко произносят: «Десять тысяч благословений его величеству» и опускаются на колени в подобострастном поклоне. Они трижды падают ниц и девять раз стучат лбами о плиты в честь императора — достаточно крепко, до синяков.

Из Павильона Высшей Гармонии доносится райская песня. Воздух начинает наполнять запах сандалового дерева и сосны — это перед павильоном зажигают восемнадцать курильниц, каждая из которых представляет свою провинцию. По мраморному постаменту павильона с важным видом расхаживают павлины.

Церемониймейстер подает сигнал послам, что они могут войти в павильон. Ярко одетые чиновники исчезают в дымке благовоний. От евнухов Чжи знает, что император будет одаривать на прощание — фарфором, нефритом и шелком — посланников, которые несколько месяцев наслаждались празднеством по случаю открытия Запретного города. Кораблям флота под командованием адмирала Чжэна поручено развезти посланников по их родным странам — это будет первая стоянка на их пути.

Вернувшись на постамент павильона, церемониймейстер ждет, пока вереница посланников не закончится. К удивлению Чжи, он выкрикивает:

— Далее следует команда адмирала Чжэна!

Появляются охранники и направляют к павильону их группу вместе с несколькими другими из высших ярусов.

Чжи дрожит — на этот раз не от холода, а от страха оказаться перед лицом Сына Неба, от сознания, что он не достоин такой чести. Группа проходит по длинному ковру, устилающему белый мрамор, и поднимается по лестнице в павильон.

Когда они входят, офицеры падают ниц перед его императорским величеством, которому одному позволено сидеть лицом к югу. За долю секунды перед тем, как броситься на пол, Чжи успевает заметить знаменитый Трон Дракона. Золотой дракон обвился вокруг подлокотников и ножек так, что непонятно, где начинаются и где заканчиваются конечности рептилии. Чжи, прижимаясь к полу, старается разглядеть больше, и его усилия вознаграждаются: в поле его зрения на секунду попадает подол императорского шелкового халата — желтого цвета, того самого, который может носить только один человек в стране. Вышитый дракон с жемчужным хребтом и пятью изумрудными когтями таращится своими рубиновыми глазками прямо на Чжи.