Тайна папок Йонсона - [40]

Не только сама операция проведена страховой фирмой крайне осторожно, но и число приобретенных акций было таким, чтобы не спугнуть наблюдателей — официальных и частных. Купленный пакет акций ВВФ составлял менее четырех процентов их общего числа — ниже установленного лимита. По закону об этом можно было не упоминать в ежегодных отчетах самого ВВФ, тем более что в его директорате никто не имел прямого или косвенного отношения к японской страховой компании или к Японии вообще.

Где-то в хитросплетениях взаимных или международных связей японской финансовой элиты таился ответ на занимавший Нефедова вопрос. Но методы, которые он эффективно применял для анализа контактов американских и западноевропейских корпораций, оказывались беспомощными перед невидимым барьером, ограждавшим банки и страховые фирмы Японии от чрезмерно любопытных взглядов посторонних.

— Я мало что понимаю в страховом бизнесе, — сказал Боб, выслушав Сергея. — Но думаю, что занимаешься этим ты не напрасно. Япония становится мировой державой. Японцы проникают в самые святилища американских финансов. Это они вложили средства в «Абрахам бразерс»? — Он назвал один из десятка крупнейших инвестиционных банков на Уолл-стрит.

— Да, — подтвердил Нефедов, — но ведь с японцев взяли обязательство не претендовать на контрольный пакет.

— Конечно. Но что такое в наши дни контрольный пакет? Можно и с одним процентом контролировать бизнес, если иметь голову на плечах. Ну, да дело не в «Абрахам бразерс». Сейчас начались переговоры о покупке японцами «Ширсон, Канингхэм», причем речь идет уже не о доле, а о приобретении целиком и без всяких оговорок.

Нефедов задумался. «Ширсон, Канингхэм» относилась к числу уолл-стритовских финансовых фирм, в которых директором состоял Дик Коуз. В последнем разговоре он ничего ему об этом не сказал. Может быть, не мог, не имел права. Коммерческая тайна?

— А кто покупатель? — спросил он у Боба.

— Это тебя заинтересует. Переговоры ведутся от имени «Дай лайф иншуренс». Но дело этим не ограничивается, — продолжал Боб. — Японцы подобрались к «Бэнк оф Америка». Интересно, разрешат его купить или нет? Ты как думаешь?

Вопрос был действительно интересным. Незадолго до этого одна японская фирма решила приобрести крупную фирму, производящую микросхемы в Силиконовой долине под Сан-Франциско. Но вмешался Пентагон и запретил сделку.

— «Бэнк оф Америка» не выпускает микросхем, — заметил Нефедов.

— Разумеется. — Салера посмотрел на Сергея ясными плутоватыми глазами. — Но он финансирует десятки предприятий, которые находятся в самом сердце американской микроэлектроники. Это — ее мозг, нервная система. Купив это создание старика Джаннини, японцы одним ударом подчинили бы не то что всю Силиконовую долину, но и пол-Пентагона.

— До этого, пожалуй, дело не дойдет, — возразил Нефедов.

Они долго сидели в номере «Принца» и договорились встретиться на следующее утро на семинаре Боба.

— Давай условимся так, — сказал Боб, — я за тобой заеду завтра в десять. Выступишь на моем семинаре в вольном стиле. А я обещаю, что до отъезда ты узнаешь то, что ищешь.

Семинар Боба проходил в здании «Кэйданрэна» — японской ассоциации промышленников недалеко от «Палас-отеля». На шестом этаже в зале заседаний за длинным широким столом собрались солидные представители местного делового мира. Они внимательно слушали Салера, а потом Нефедова, говорившего о глобализме корпораций и о том, как его сочетать с национальной государственностью.

После семинара к Нефедову подошел Широ Мизуно — глава «Японского промышленного банка».

— Вы очень интересно говорили, мистер Нефедов, — сказал он. — Вопрос о национальном суверенитете стоит сейчас в центре нашего внимания. Думаю, что бы правильно поняли наши взаимоотношения с иностранными государствами, где нам приходится работать. Что касается космического оружия, смею вас заверить, это нас пока не интересует. Тут все секреты пока что в руках американцев, а они не хотят ими делиться.

— Но вы вошли в СОИ, — возразил Нефедов.

— Да, это так, но контракты заключаются туго.

Больше Мизуно объяснять не стал. Слегка поклонившись, он отошел в сторону.

— Ты им понравился, — сказал подбежавший Боб. — Мне несколько человек говорили. Кстати, я узнал, почему тебя сторонились. В последнее время здешнему бизнесу досаждают «сокайя» — это группы организованных бунтарей, которые шантажируют руководство компаний, грозя срывать собрания акционеров неуместными вопросами. И берут большие отступные за молчание и спокойствие. Один вице-президент здешнего банка даже повесился: не смог пережить обвинений в сговоре с «сокайя».

— А при чем тут я?

— Так ведь эти «сокайя» несколько раз пользовались данными ООН о делах японских компаний за рубежом.

Наступил день отлета. Нефедов так и не получил нужных сведений. В Боба он верил, но у того явно были какие-то трудности. Ничего не поделаешь. Прибыв в аэропорт, он прошел через контроль безопасности, устроился в своем кресле бизнес-класса «Боинга-747», летевшего в Гонолулу. Когда люки были задраены и стюардессы уже обходили пассажиров, проверяя, пристегнуты ли они, он, погруженный во вчерашний «Нью-Йорк тайме», услышал тонкий голос миниатюрной гавайки: