Тайна папок Йонсона - [12]

Пока не найдут Ньюберга или Ингрид Сьоберг или же настанет утро и можно будет пойти в резиденцию и поговорить с Кристиансеном и другими, придется либо ждать, либо смотреть видеопленки и компьютерные выдачи спецохраны. А еще лучше поспать полчаса прямо здесь, на кушетке, рядом с телефоном, который может зажурчать каждую секунду. Он прилег, закрыл глаза и стал мысленно прокручивать события этого длинного дня.

Кто был той ночью в доме премьера? Вдова и Кристиансен. Все было отнюдь не так просто, как они сами изображали сегодня утром. Забудем на минутку об Ингрид и начнем с более простой истории. Полгода назад старший служащий столичного муниципалитета Стром Барсен был пойман на темных махинациях. В течение нескольких месяцев он пользовался муниципальным пенсионным фондом для игры на бирже. Играл то на понижение, то на повышение и в конечном счете проиграл почти пятьсот миллионов казенных денег. Дело открылось случайно. Представитель одного из ведущих банков позвонил в финансовое управление муниципалитета и попросил поскорее прислать документы на очередную операцию. Чиновнику, подошедшему к телефону, это требование показалось странным. Он доложил начальнику управления, тот назначил срочную ревизию, и обнаружилась крупная недостача средств. Призванный к ответу Барсен утверждал, что спекулировал не в личных интересах, а ради увеличения пенсионного фонда. Дело было передано в прокуратуру, но расследование затянулось. Звонили из канцелярии премьера с просьбой «не торопиться и внимательно отнестись к делу». Сам Барсен оказался родственником Кристиансена (двоюродным племянником), устроенным в муниципалитет по протекции видного депутата от правящей партии. Но неделю назад заместитель генерального прокурора сам позвонил помощнику премьера и выяснил, что канцелярия вовсе не заступается за Барсена. Против него наконец было начато официальное судебное преследование.

Просил ли Кристиансен за Барсена? Получил ли он отказ? Мог ли отказ быть поводом для убийства хозяина, которому он прослужил три десятилетия? Исключать такую возможность нельзя. Где был Барсен в момент убийства, есть ли у него алиби? Этим еще занимаются. Опыт подсказывал Штромсену, что Барсен, скорее всего, тут ни при чем. Но ведь через Кристиансена ниточка могла тянуться к Ингрид Сьоберг и Свену Ньюбергу.

Исчезновение этой парочки было подозрительным. Если они не имели отношения к убийству, то бояться им было нечего. Даже если их отъезд — случайное совпадение, они должны были, узнав об убийстве, срочно вернуться. Тем более Ингрид, для которой Норден был близким человеком. Остались ли они в стране или выехали за границу? Об этом он будет знать максимум через час-два. Конечно, они могли уехать по фальшивым документам. Тогда придется их искать через Интерпол. Хотя чаще всего тот, кто убивает, не бросается бежать, а сидит где-то тихо поблизости, стараясь не навлечь на себя подозрений.

Дальше — Шарлотта Ванденберг. Она считала, что в резиденции говорить свободно нельзя — все прослушивается. Поэтому свои объяснения с мужем она откладывала до совместных поездок в его служебном автомобиле, где плотное стекло отделяло супругов от шофера и охранников. Но именно беседы во время загородных прогулок записывались контрразведкой. В ведомстве Хансена Штромсен начитался их вдоволь. Но ведь эти записи не могли вестись без сотрудничества контрразведки и спецохраны. А если так, круг потенциальных участников преступления значительно расширялся, причем расследование, как подозревал Штромсен, выходило за доступные ему пределы.

От полусонных размышлений его пробудил зуммер телефона. Не открывая глаз, он снял трубку. Был, наверное, уже второй час ночи. В трубке послышался голос Крафта, начальника отдела хозяйственных преступлений. Он расследовал преступления, связанные с крупными хищениями средств в фирмах и банках вроде того, в которое был замешан Барсен. Сейчас на Крафта возложено все, что шло по линии Кристиансена.

— Последние два дня Ингрид и Свен жили в отеле «Панорама» в Хавене. Да, установлено, что они никуда не отлучались. Днем ходили по горам, их видели в компании других студентов из столичного университета. В ту ночь они долго пировали в номере своего приятеля. Да, обычная выпивка по случаю дня рождения. Пели песни до трех ночи, шумели на весь отель. Соседи вызвали местных блюстителей порядка. Говорят, Ингрид и Свен выделялись из всей компании спокойствием и рассудительностью и пытались навести порядок.

— Они зарегистрировались под своими именами?

— Нет. В книге регистрации они числятся как супруги Фасман. Да, да, они встали поздно, когда уже весь отель знал об убийстве. Едва перекусив, сели в машину и выехали в столицу. Такая поспешность вызвала подозрения. На первой же остановке у бензоколонки их сфотографировали. Это были те же, кто выехал из гостиницы, кого их друзья там звали Ингрид и Свен и кто регистрировался под фамилией Фасман.

— Чья машина?

— Автомобиль принадлежит их приятелю Моргенштерну, который продолжает отдыхать в «Панораме». Они приехали туда вместе. У Ингрид нет своей машины, а у Свена — старый «фольксваген». Сейчас он благополучно стоит возле его дома на Маркетгассе в Харпенинге.