Тайна острова Химер - [9]

— Вы знали его?

Старая дама отрицательно покачала головой и устало откинулась на спинку кресла.

Она не успела. Когда Мэри объявила о своей любви к Патрику Райану, Эндрю, ее отец, пришел в бешенство. Не только потому, что для дочери намечались другие партии, но больше оттого, что этот Райан был другом их двух молодых сыновей, что осложняло дело. Ведь Син и Том фактически порвали отношения с семьей, примкнув к бунтарям из ИРА.

Насторожившись, Луиза замолчала, и в это время вошла Дора.

Экономка буквально утопала в ворохе тюля и красных кружев. Мари вздрогнула, узнав пышное алое платье с манекена, изображавшего ее мать. Когда она свалила ношу на одно из кресел, Луиза жестом отпустила ее.

Дора скользнула взглядом по Мари и скрылась.

Луиза протянула Мари трясущуюся руку, та взяла ее обеими руками. Изменившимся голосом Луиза продолжила:

— Я не сумела защитить твою мать. Воспротивься я Эндрю, она бы не сбежала…

Голос ее надломился. Мари чувствовала, как дрожит рука в ее руках, и сердце ее сжалось, остро ощутив душевную боль бабушки.

— Моя дочь очень гордилась бы, что выйдет замуж за любимого мужчину здесь, в платье Салливанов. Мари, мне очень хотелось бы… — Луиза, казалось, наткнулась на какую-то внутреннюю преграду. — Я была бы так счастлива, если бы ты надела это платье на свадьбу…

Вереница образов промелькнула в голове Мари: восковое лицо манекена, картинка из «Алой Королевы», бежевый костюм, который она подобрала себе… Она промолчала.

— Внученька, прошу тебя, как просила бы тебя мать, умоляю, не отказывай мне в этой последней радости…

Голос ее стал тихим-тихим, на ресницах повисли слезинки. Боль Луизы из-за того, что ее жизнь подходила к концу, сломила неясное сопротивление Мари, причины которого она и сама толком не понимала. Потрясенная до глубины души, она поднесла к губам руки бабушки. Ее согласие вылетело из уст как выдох.

Могилу Мэри Салливан убрали свежими цветами. На новой мраморной плите золотыми буквами было начертано ее имя с датами: 12 декабря 1947 — 20 мая 1968. Мари, застывшая у плиты, читала и перечитывала надпись, пытаясь вызвать в памяти образ живой матери. Тщетно. Она была для нее чужой, ее место заняли Жанна и Милик. А к этой женщине, погибшей в волнах в двадцать лет, она испытывала только сострадание.

Мари почувствовала облегчение, подумав, что никогда раньше не подозревала о драмах, которые пережили ее родители. Когда-то она дорого дала бы, чтобы узнать, кто она и откуда. Но теперь для нее всего важнее было построить свое будущее с Лукасом.

И в качестве логического завершения своих размышлений она сняла с шеи золотую цепочку с медальоном.

Ее отец, Патрик Райан, дал его ей перед тем, как броситься в океан с маяка Лендсена. Она удивилась своему горестному чувству, еще раз подумав об отцовской любви, читавшейся в его глазах. А ведь за все время они провели вместе только несколько часов. Впоследствии она лучше узнала его по романам, написанным в тюрьме. По ним она оценила его остроумие, страсть к морю и присущий ему романтизм, разбавленный иронией.

Мари знала, что он совершил убийство. Этого она ему не простила, но какая-то ниточка между ними протянулась.

Она раскрыла медальон. С фотографии на нее смотрели ее родители, и это ее взволновало — их любовь окончилась так трагически. Она положила медальон на могилу матери с уверенностью, что именно там его место, и с чувством, что она освободилась от слишком тяжелых для нее оков.

Мари выпрямилась, уже успокоенная, и, с удовольствием вдохнув душистый майский воздух, оглядела небольшое семейное кладбище Салливанов. Здесь не было ничего зловещего. Благодаря изобилию цветов оно больше походило на ухоженный английский садик, обнесенный тщательно отделанной железной оградой.

С облегчением повернувшись, Мари вдруг почувствовала чье-то присутствие. Она еще раз быстро огляделась, но не увидела ничего беспокоящего. От легкого ветерка временами шелестели и поблескивали листья развесистого клена, а издалека доносился равномерный шум моря — и ничего больше. Она улыбнулась, сказав себе, что ее бретонский характер, разбавленный ирландским происхождением, доведет ее до того, что она станет суеверной и ей повсюду будет мерещиться нечистая сила. Она вышла с погоста, закрыла за собой скрипучую дверцу и по высокой траве пошла к замку. Ей не терпелось увидеть Лукаса, который должен был ждать ее с книжкой перед накрытым столом.

На этот раз она не придала значения дурным предчувствиям.

День клонился к вечеру, когда Клер Варнье, проехав по перешейку, миновала гранитные монолиты, обозначавшие границу острова Химер.

Она остановила машину в кустарнике, решив дойти до озера пешком, чтобы лучше почувствовать свою связь с Франсуа. По дороге она нагнулась, чтобы сорвать несколько диких цветков, при этом ее муслиновый шарфик зацепился за ветку. Она отцепила его и накинула на плечи, вздрагивая от прохладного воздуха, шедшего из потемневшего леса.

Когда она подошла к краю озера, то, как и всегда, прониклась уверенностью, что именно это место было свидетелем последних минут жизни ее жениха.

Она лишь знала, что он в последний раз погрузился сюда в поисках следов, подтверждающих легенду об Алой Королеве. Его повышенный интерес к мифам никогда не нравился Клер — она была очень впечатлительной. Франсуа даже показал ей план древнего поселения, поглощенного озером, но когда стал рассказывать о могилах пяти убитых Даной пасынков, она больше ничего не захотела знать.