Тайна моего мужа - [83]

– С вами все хорошо? – окликнул ее он. – Вы как-то неважно выглядите.

«Я в порядке», – собралась ответить Сесилия, рассердившись за то, что он вновь обрушил на ее сознание реальный мир.

Вот только она не могла говорить и даже толком дышать, и в то же мгновение ее ноги подломились.

Тренер подхватил ее, придержав за талию, хлопнул ладонью по пульту и остановил беговую дорожку.

– Вам следует сдерживать себя, миссис Фицпатрик, – заметил он, помогая ей сойти с тренажера.

Его звали Дэйн. Он вел занятия с гантелями, популярные среди матерей из школы Святой Анджелы. Сесилия часто посещала их по пятницам с утра, перед еженедельным походом в магазин за продуктами. Кожа Дэйна была юной и влажно поблескивала. Он выглядел примерно на тот возраст, в котором Джон Пол убил Джейни Кроули.

– По моим оценкам, у вас сейчас зашкаливает кровяное давление, – сообщил он, глядя на нее ясными искренними глазами. – Если хотите, я помогу вам разработать программу тренировок, которая…

– Нет, спасибо, – задыхаясь, выдавила Сесилия. – Но, спасибо, я просто, ну… Вообще-то, я уже ухожу.

Она поспешно заковыляла прочь на дрожащих ногах, так толком и не отдышавшись, в промокшем от пота бюстгальтере. Дэйн предлагал ей выполнить несколько упражнений на растяжку, остыть или, по крайней мере, «выпить хоть чуть-чуть воды, миссис Фицпатрик, вы же совершенно обезвожены!» – но она не слушала.

По дороге домой она решила, что не может прожить так больше ни мгновения, это невыносимо. Джону Полу придется признаться. Он превратил ее в преступницу. Это нелепо. Моясь в душе, она решила, что признание не вернет Джейни, а вот дочери Сесилии лишатся отца, и в чем тогда смысл? Но их брак мертв. Она не может с ним жить. Значит, и не будет.

Одеваясь, она приняла окончательное решение. После пасхальных выходных Джон Пол сдастся полиции, даст Рейчел Кроули ответы, на которые она имеет полное право, а девочкам попросту придется смириться с тем, что их отец сидит в тюрьме.

Пока она сушила волосы феном, до нее вдруг с ослепительной ясностью дошло, что значение имеют только ее очаровательные дочери. Они для нее важнее всего на свете. И она по-прежнему любит Джона Пола и когда-то обещала быть ему верной в горе и в радости, а жизнь продолжается, как и всегда. Он допустил ужасную ошибку, когда ему было семнадцать. Нет нужды ничего делать, говорить или менять.

Когда она выключила фен, выяснилось, что звонит телефон. Это был Джон Пол.

– Я просто хотел справиться, как ты, – мягко сообщил он.

Как будто он считал, что она больна. Или нет, скорее, как будто она страдала каким-то исключительно женским психологическим расстройством, из-за которого сделалась хрупкой и безумной.

– Изумительно, – отозвалась она. – Я чувствую себя просто изумительно. Спасибо, что спросил.

Глава 39

Счастливой Пасхи! – пожелала Труди Рейчел, пока они закрывали кабинет вечером. – Вот, я кое-что для тебя приготовила.

– О! – отозвалась Рейчел, тронутая и раздосадованная, поскольку ей и в голову не пришло припасти подарок для Труди.

С прежним директором школы они никогда не обменивались подарками. Да и любезностями – нечасто.

Труди протянула ей прелестную корзинку, наполненную разнообразными, восхитительными на вид яйцами. Такие подарки покупала для Рейчел невестка: дорогие, изящные и исключительно уместные.

– Большое спасибо, Труди, вот только я не… – Она развела руками, обозначив отсутствие у нее подарка.

– Нет-нет, – помахала в ответ Труди, подразумевая, что в этом нет нужды. Она так и осталась до конца дня в своем кроличьем костюме и, по мнению Рейчел, выглядела до крайности нелепо. – Рейчел, я просто хотела показать, как ценю ту работу, которую ты берешь на себя. Ты тянешь всю эту канцелярию и позволяешь мне… быть собой, – пояснила она, приподняла кроличье ухо, заслонившее ей глаза, и пристально посмотрела на Рейчел. – У меня бывали секретари, которые считали мой подход к работе не совсем обычным.

«Да уж, я их понимаю», – подумала Рейчел.

– Ты все делаешь для детей, – произнесла она вслух. – Вот ради кого мы здесь.

– Приятных тебе пасхальных каникул, – пожелала Труди. – И хорошо провести время с твоим чудным внуком.

– Обязательно, – пообещала Рейчел. – А ты… уезжаешь куда-нибудь?

У Труди не было ни мужа, ни детей, ни каких-либо интересов помимо школы, о которых знала бы Рейчел. Ей никогда не звонили по личным вопросам. Трудно было представить, как она проведет пасхальные выходные.

– Просто побездельничаю, – ответила Труди. – Я много читаю. Обожаю детективы с хорошо запутанной интригой! Горжусь тем, что угадываю, кто убийца… Ох! – Ее лицо залила яркая краска смущения.

– А я предпочитаю исторические романы, – поспешно вставила Рейчел, избегая взгляда Труди, и притворилась, будто совершенно отвлеклась на то, чтобы подобрать сумку, плащ и пасхальную корзинку.

– А-а.

Труди никак не могла восстановить душевное равновесие. В ее глазах стояли слезы.

Бедняжке было всего пятьдесят, немногим больше, чем исполнилось бы сейчас Джейни. Экстравагантные седые кудри делали ее похожей на пожилого карапуза.

– Труди, все в порядке, – мягко заверила ее Рейчел. – Ты меня не расстроила. Все хорошо.