Тайна Мэриэл - [8]

— Моя мама, — спокойно объяснил он, — никогда бы мне этого не простила. Она придерживалась немногих светских правил, но те, которые считала важными, вбила в меня с детства. Одно из них гласит: если ты пригласил куда-нибудь женщину, то обязан проводить ее до дверей дома. И вам уже пора знать, что совершенной охраны не бывает.

Мэриэл окинула его настороженным взглядом. Хотя он улыбался, на его лице читалась решимость, сопротивляться которой было бессмысленно.

— Хорошо, — холодно ответила она, выходя первой.

Старое кирпичное здание, где жили служащие отеля, стояло в конце широкой дорожки, петлявшей среди магнолий и виргинских дубов. От отеля корпус отделял ухоженный сад с цветущими азалиями под еще не распустившимися ветвями мирта.

— Приятное место, — сказал Николас, оглядываясь.

Приятное? По сравнению с местами, где Мэриэл приходилось жить, комплекс казался настоящим дворцом!

— Муж владелицы прекрасный садовник, — пояснила она.

Возможно, Николас Ли прав. Возможно, она слишком заботится о личном комфорте. Однако любому, кто родился в относительной роскоши, а затем в восьмилетнем возрасте столкнулся с нищетой, простительно наслаждаться комфортом.

— Это напоминает мне Окленд. Тот же запах соли, цветов и свежей зелени, — произнес Николас под тихий шелест волн.

— И влажность?

— Вам не нравится климат Окленда?

— Я никогда там не жила, — пожала плечами она.

— Вы не любите только Окленд или Новую Зеландию в целом?

— Меня с ней ничего не связывает, — сказала Мэриэл, радуясь, что они уже подошли к дверям. — Боюсь, дальше вам нельзя.

— До завтра, — ответил, улыбнувшись, Николас.

Мэриэл вздрогнула от электрической искры, вновь проскочившей между ними, сильной и непостижимой.

— Вот досада, правда? — сказал он вдруг. — Но я уверен, у нас обоих хватит сил противостоять этому.

Она непонимающе уставилась на него.

— Не надо притворяться. Вы отлично понимаете, о чем я. Вы почувствовали это в ту же секунду, что и я.

— Ничего подобного! — И, поняв, что выдала себя возмущенным ответом, тут же добавила: — Послушайте, меня не интересует…

— Вы бросили мне вызов, причем сделали это сознательно. Я мог бы поддаться соблазну, но не думаю, что это было бы разумно.

В его голосе звучало презрение — презрение, как она догадалась, не только к ней. Николас Ли считал такое влечение слабостью и презирал себя за него.

Чувства ее были слишком обнажены, и Мэриэл, ничего не сказав, повернулась и проскользнула в дверь, закрыв ее за собой.

Проклятье, подумала она, Николас Ли представляет собой серьезную угрозу ее душевному равновесию. К счастью, она здесь всего на четыре дня.

Когда она доставала ключ от своей комнаты, к ней подбежала Элси.

— Ты не видела Кэтлин? — спросила она.

Мэриэл резко вскинула голову. В голосе Элси слышалась неподдельная тревога.

— Нет, а что?

— О Господи! Я ее ищу, ищу, но ее нигде нет. Одна из горничных сказала, что видела ее на улице. Боюсь, она могла сбежать к отцу.

— Подожди, я только переобуюсь и пойду с тобой.

Но когда Мэриэл снова вышла из дома, то услышала, как Элси говорит, старательно сдерживая слезы:

— Да, моя хорошая, я знаю, что тебе не очень здесь нравится, но нам придется некоторое время пожить здесь.

В ответ послышался слабый голосок Кэтлин:

— Но мы можем поехать к папе! Он сам сказал, я слышала.

Мэриэл, поколебавшись и переживая за них обеих, вернулась к себе. Бедной Элси придется улаживать все самостоятельно.

На следующее утро, когда Мэриэл пришла в главный корпус, новозеландский переводчик уже уехал. Лиз Джерман поручила Мэриэл выполнять все просьбы гостей.

Припрятав компьютер в бизнес-центре, она быстро пересекла зал, выделенный делегации для завтрака. Николас Ли сразу представил ее членам делегации. Министр торговли Маккабе принял ее с профессиональной приветливостью, помощники и подчиненные обошлись без комментариев. Сьюзан Уотерхаус холодно кивнула. Питер Сандерсон не сводил с нее глаз, что действовало ей на нервы.

Николас протянул Мэриэл чашку кофе и сообщил, что утро пройдет на поле для гольфа и, поскольку японский переводчик работает над документами, ей сразу придется приступить к своим обязанностям.

Через несколько часов выяснилось, что Николас входил в команду по гольфу. Холодно признав, что играет он неплохо, Мэриэл отошла в сторону, стараясь не смотреть на его сильные плечи, торс и блестевшую на солнце гладкую кожу. У него явно были прекрасные отношения с японским министром торговли и его помощниками, один из которых поинтересовался у Мэриэл, играет ли она в гольф.

— К сожалению, нет, — ответила она, не желая демонстрировать свои посредственные способности в такой компании.

— Жаль, — улыбнулся мужчина.

Поскольку новозеландский министр не говорил по-японски, ей постоянно приходилось быть рядом. В целом первая половина дня прошла весьма интересно. Министры и их помощники обсуждали все что угодно, кроме вопросов свободной торговли, хотя собрались здесь именно ради этого.

Судя по всему, это была лишь предварительная часть встречи, чтобы стороны могли присмотреться друг к другу.

Зачем вообще она понадобилась, если Николас свободно говорит по-японски, а японский министр так же легко, хотя с заметным акцентом, изъясняется по-английски? Вероятно, все дело в протоколе и желании держать марку.