Тайна Мэриэл - [36]

— Я считаю это вопросом безопасности.

— Неужели? — Она даже не пыталась сделать вид, будто поверила. — Тогда объясните, какую именно угрозу я представляю для безопасности Новой Зеландии?

Он помолчал, пока официант расставлял перед ними закуски. Старательно избегая смотреть на темноволосую голову в другом конце зала, Мэриэл взяла ложку и заставила себя приступить к густому супу из моллюсков и овощей.

— Меня не удовлетворила проверка службы безопасности отеля, — заговорил Сандерсон напряженно, — и я провел собственное расследование, в результате которого всплыли загадочные факты. Их оказалось достаточно. — Это любопытно — дочь самых известных в Новой Зеландии предателей работает в столь уязвимой сфере.

— Вы подозреваете, что я продаю секреты русским? — спросила Мэриэл с невозмутимым сарказмом.

— Нет. Но существует такое понятие, как промышленный шпионаж, — заявил он, глядя на нее пристально, со злостью и разочарованием.

— Значит, вы считаете, что предательство передается вместе с генами? Понятно. — Она отпила белого вина и с милой улыбкой спросила: — И вам удалось обнаружить в моем личном деле какие-либо доказательства промышленного шпионажа?

— Нет, — резко ответил он.

— Тогда, может быть, вы объясните, в чем все-таки дело?

Это была смелая просьба, но она чувствовала себя достаточно сильной.

— Ни в чем. Просто я решил, что должен вам сказать, что интересовался вашим досье, — ответил он, и если бы не его страстная обличительная речь против Николаса, подслушанная ею у поля для гольфа в Брайдз-Бэй, возможно, она и поверила бы ему.

— Спасибо, — сказала она, добавив: — Я должна это обдумать.

Он кивнул в противоположный угол зала и с хитрой улыбкой заметил:

— Не очень-то похоже на деловую встречу, как вы считаете?

Мэриэл посмотрела.

Сьюзан смеялась, не сводя глаз со смуглого лица Николаса, словно в нем сосредоточились все ее надежды на будущее.

— Да, — согласилась Мэриэл, удивляясь, что голос ее звучит уверенно и безучастно, хотя все ее существо разрывалось от ярости и унижения. — Но какое отношение все это имеет к вашему вмешательству в мою личную жизнь, к вашим угрозам?

— Я вам не угрожал, — возмутился он.

— В таком случае как вы назовете обращение ко мне по имени, от которого я давным-давно отказалась, и самовольное присоединение ко мне в такси? Вы сказали, что нам нужно поговорить. Поверьте, в моем положении это звучало как угроза.

Сандерсон взглянул на нее с неодобрением.

— Значит, вы ошиблись. — И словно не в силах отвести глаза от Николаса, снова скользнул по нему взглядом. — Невоспитанный ублюдок, — произнес он и добавил, поспешно подавив эмоции: — Думаю, обручения долго ждать не придется.

Призвав на помощь весь запас сил и самообладания, Мэриэл спокойно ответила:

— Я очень за них рада.

Ледяным тоном он прокомментировал:

— Они стоят друг друга. Чванливая сука.

Его глаза задержались на Сьюзан, когда та, засмеявшись, длинным пальцем коснулась губ Николаса. Товарищи по несчастью, догадалась Мэриэл. Теперь она поняла, почему его неприязнь к Николасу перешла опасную грань, превратившись в навязчивое чувство ненависти. Он был влюблен в Сьюзан, отсюда и злоба.

— Думаю, вы, по меньшей мере, должны передо мной извиниться, — произнесла Мэриэл. Чтобы не дать ему времени на раздумье, она наугад сказала: — Насколько я понимаю, руководству о вашей деятельности в свободное от работы время ничего не известно.

— Разумеется, известно, — поспешно возразил он.

— В таком случае я сделаю письменное заявление, официально выскажу свое возмущение и поинтересуюсь, как рассматривать подобные действия с точки зрения законов Новой Зеландии о частной жизни. Я все еще гражданка этой страны.

Его взгляд выражал ярость и отчаяние, к которым, к ее радости, примешивалась тревога.

— Конечно, — мягко продолжила она, — если бы у меня была уверенность, что эта информация не получит распространения, я могла бы забыть о вашем любопытстве.

Сандерсон понял и с преувеличенным достоинством заявил:

— Уверяю вас, что все останется полной тайной.

— Хорошо, — кивнула Мэриэл, не веря ни единому его слову. Да, сейчас он будет молчать. Но при первом же удобном случае использует компромат, чтобы продвинуться по службе.

— В таком случае до тех пор, пока вы будете хранить все в тайне, у меня нет причины ни с кем объясняться, — спокойно подвела она итог и заговорила о другом.

Выйдя из ресторана, Сандерсон предложил:

— Я отвезу вас домой.

— Спасибо, но я доберусь сама.

— Какая разборчивость, — усмехнулся он. — Проклятому Ли вы позволили поцеловать себя всего через несколько дней после знакомства.

Несмотря на омерзение при мысли, что Сандерсон подглядывал, она невозмутимо сказала:

— Я вижу, ваша шпионская деятельность не ограничивается копанием в документах. Ладно, чтобы убедить вас, что я не какая-нибудь дешевка, объясню. Из ваших изысканий вы наверняка поняли, что несколько лет назад я была влюблена в одного английского дипломата.

— Да, — выдавил он, — и вы его бросили.

Ни за что на свете Мэриэл не стала бы его поправлять.

— Николас мне его напомнил, — четко произнесла она, — но я решила, что нельзя позволять прошлому одержать верх и бессмысленно ворошить старое. Мы с Николасом оба поняли, что меня захватили воспоминания. А теперь, если не возражаете, я еду домой.