Тайна леса Рамбуйе - [13]
Это хорошо знали на самых государственных верхах. Ну, что же, рассуждали там, какая-то часть преступников избегает кары, укрываясь в легионе. Зато всегда под рукой готовая на все команда вояк без сердца и эмоций. Это тоже нужно и важно. В этом мире, особенно в бурлящей Африке, всякое может случиться…
Республиканское законодательство изменений в декрет не внесло. Однако некоторые параграфы истолковывались так, как было удобно. Вопреки наказу короля не принимать в легион граждан своей страны более половины в нем — французы, записанные как бельгийцы, люксембургцы, швейцарцы, канадцы.
Клод какое-то время не мог привыкнуть к своему новому имени, отвечал невпопад, когда к нему обращались. Строгая дисциплина, о которой прежде он не имел представления, не показалась, однако, тягостной. Изматывали учения, ночные подъемы, марш-броски. Весь день сплошным конвейером заполняли тренировки — стрельба, каратэ, прыжки с парашютом. На размышления не оставалось ни минуты, а к вечеру усталость бросала в забытье, и рано утром все начиналось сначала.
У Клода появился приятель, сосед по койке итальянец Джиовани. Ему все здесь не нравилось, и он этого не скрывал.
— В двадцать-то лет забраться в такое дерьмо, а? — ругался он, укладываясь спать. — Сидел бы сейчас где-нибудь в траттории, пил вино, обнимал подругу. О, мамма миа!
— Чего же ты тогда залез в это дерьмо?
Джиовани привстал на локтях, прижав палец к губам.
— Ты что, не знаешь правил? Никогда и ни у кого не спрашивай настоящего имени и почему человек оказался здесь. И у тебя никто не спросит. Это — табу. Понял?
Так постепенно усваивались обычаи, порядки и нравы, которыми жил легион. Складывались новые представления, взгляды.
Увольнение начинающим легионерам полагалось раз в месяц. Они сбрасывали свои «леопарды», как называли защитно-пятнистую форму, надевали парадную и белоснежные кепи — отличительный знак легиона, и шли в кафе и бары Обани, принося владельцам солидную выручку. Клод, не любивший алкоголь, выпивал одну-две бутылки пива и отправлялся бродить по городу. Во время таких прогулок он заметил, что местные жители поглядывают на него с опаской. Легионеров здесь недолюбливали, побаивались, зная, что эти парни не отличаются кротким нравом и примерным поведением. Клода смущали настороженные взгляды прохожих, и он не знал куда себя деть в часы увольнений.
Так прошло месяца три. Однажды новобранцев выстроили на плацу и начальник гарнизона — коренастый полковник неопределенного возраста — медленно обошел шеренги, разглядывая каждого в лицо. Встав так, чтобы был виден всем, он произнес речь.
— Это первая и последняя для вас лекция о правилах хорошего тона, принятых в нашем легионе. Во всяком обществе есть своя этика, мораль. Есть она и у нас. Заключается в том, что мы деликатно не спрашиваем о вашем прошлом, а вам запрещено спрашивать нас о вашем будущем. Это, полагаю, вам уже известно. Помните и вспоминайте почаще о том, что вы пришли к нам доб-ро-воль-но! Добровольно встали под трехцветный флаг. И будете ему служить пять лет. Даже если вам не нравится служба. Даже если вы будете сходить с ума и подыхать.
Снова прошелся вдоль шеренги, как бы выискивая кого-то своим прокалывающим, как штык, взглядом.
— Среди вас обязательно найдется «паршивая овца».
При этом он полоснул жесткими глазами по лицам, точно хотел уже сейчас, немедля, отыскать эту «паршивую овцу» и тут же с ней разделаться.
— Может быть, даже не одна. Среди вас найдутся такие, кто попытается преступить нашу мораль, нашу этику, наш закон. Есть три заповеди, о которых вы должны всегда помнить: недопустимо оскорбление офицера, дезертирство, кража оружия. За это полагается…
Полковник замолчал, словно вдруг забыл, что полагается. Но нет, конечно же, ничего он не забыл, а играл, придавая нарочито оборванной фразе особую значимость.
— За это у нас полагается перевоспитание в штрафной роте на острове Корсика. Никому не желаю там побывать. Запомните это. Теперь поговорим о том, для чего вы вообще нужны. В нашем сложном мире случаются и сложные события. Да, события случаются такие, что их не могут распутать слюнявые дипломаты, политики, изнуряющие себя и других своими дурацкими речами. И вот тогда наступает наш час, тогда-то и зовут нас с вами на выручку.
Запомните — вы не такие солдаты, как все. Вы — «железные роботы».
Полковник помолчал, негромко что-то спросил у группы офицеров, державшихся на расстоянии. Ему протянули нож с длинным широким лезвием.
— Некоторые из вас уже обучены обращению с боевым кинжалом, в лезвие которого запаяна ртуть. Кинжал обладает свойством — вонзиться в цель острием, как бы вы его ни метнули. Вот так же и вы, солдаты Иностранного легиона, должны поражать любую цель, выполнить любое задание, на которое вас пошлют. На этом все.
События не заставили себя ждать.
«Тревога! Подъем!» Такие команды будили их часто среди ночи. «Железных роботов» приучали мгновенно переключаться от зыбких сновидений к реальности. Случались ночные марши бегом, подъем в небо и парашютный десант. Но однажды все поняли, что разбужены не для игры — в приказах офицеров чувствовалась деловая решительность. Одетые в пятнистые маскировочные формы, в зеленые береты, в высоких шнурованных сапогах, с полной боевой выкладкой, понукаемые командами легионеры спешно заполняли утробы громадных самолетов ДС-10, и они сразу же поднимались в ночное звездное небо и улетали на юг.
В очерках советского журналиста, проведшего девять лет в странах Ближнего Востока и Африки, рассказывается о судьбах, традициях, обычаях, правах народов африканских стран, а также о колонии Гибралтар и княжестве Монако.
На Манхеттене пропадает боевой робот-убийца Главного разведуправления вооруженных сил России, который работал под видом такси. В Москве и Нью-Йорке пропавшее такси пытаются разыскать секретные агенты. Чтобы предотвратить катастрофу в США отправляется главный конструктор проекта. Но и он исчезает бесследно. Происшествие в Нью-Йорке странным образом отражается на жизни Москвы. Все персонажи и описываемые события являются вымышленными. Любое совпадение с реальными людьми или событиями, является случайностью. Содержит нецензурную брань.
В сборнике «Эшенден, или Британский агент» Сомерсет Моэм выступает в роли автора политических детективных историй, в основу которых лег личный опыт «тайной службы его величеству». Первая мировая война. На фронтах гибнут тысячи солдат. А далеко в тылу идет другая война – тайное, необъявленное противостояние европейских разведок. Здесь поджидает не меньшая опасность, а игра со смертью гораздо тоньше и изощреннее. Ведь основное оружие секретного агента – его ум и скорость реакции… Этюды «На китайской ширме» – пестрый калейдоскоп увлекательных историй о жизни на Востоке.
Главный герой, майор спецназа ГРУ, становится двойником президента. Память ему постоянно «стирают», но периодически он вспоминает – кто он и зачем живёт на белом свете.
Понятие революция в сознании большинства людей является синонимом кровавого противостояния с братоубийством, разрухой, грабежами. Но в последний период все чаще в мире происходят так называемые мирные, цветные революции под красивыми и звучными названиями. Все подобные революции очень точно спланированы, хотя и считаются стихийными акциями. Организаторы протестных движений серьезно относятся к внешнему оформлению, точно ориентируясь на психологию среднего гражданина — ничего пугающего, никакой крови, никаких ужасов — цветы, шары, ленточки, флажки с символикой протеста.
Роман-антиутопия «У подножия Рая» описывает события, которые могут произойти с нами в ближайшем будущем. В центре сюжета — судьба простого человека, в результате авиакатастрофы попавшего в необычное место, где происходят загадочные явления, раскрывающие многие тайны современной мировой закулисной политики.Написанный в жанре увлекательного политического детектива, роман «У подножия Рая» затрагивает наиболее актуальные вопросы современности: существует ли всемирный заговор? Кто во главе его? Можно ли противостоять мировому злу? Героями романа являются сенаторы и банкиры, премьер-министры и обычные люди, а также такие известные персонажи, как Бен Ладен, Каддафи и другие.
В среде кремлевских чиновников произошел раскол: одни выступают за классические методы управления государством, другие – за инновационные, в том числе не совсем законные. Представители двух противоборствующих лагерей, прямо скажем, не жаловали друг друга, но до открытой конфронтации дело не доходило. До недавнего времени… Но вот сторонники инноваций решили пополнить бюджет, создав государственную финансовую пирамиду. Проект отдает явной уголовщиной и способен очернить действующую власть. Консерваторы не намерены этого допустить.