Тайна короля Якова - [6]
— Под каким именем?
— Он — брат Тимон. — Казалось, Самуил на мгновенье охрип.
Марбери заметил, как вздрогнул при этом имени человек, названный Даниилом и до сих пор не проронивший ни слова.
— Кто выбрал для него это имя? — полюбопытствовал Марбери, не сумев скрыть легкой насмешки. Трое переглянулись. Очевидно, ответа они не знали.
— Я спросил только потому, что имя показалось мне любопытным. Видите ли, оно фигурирует в одной известной мне пьесе. Это герой, возненавидевший всех людей — возненавидевший потому, что они ответили неблагодарностью на его благодеяния.
Все трое молчали.
— Ну что ж. — Марбери встал и завернулся в плащ, нащупав рукоять невидимого кинжала. — Пусть будет Тимон. С нетерпением жду встречи с ним.
С этими словами Марбери шагнул к двери, остерегаясь поворачиваться спиной к трем теням. Настороженно ловя слухом каждое их движение, он выскользнул за дверь.
Удостоверившись, что Марбери ушел, Самуил тяжело опустился на стул. Исайя протяжно выдохнул.
Тот, кого назвали Даниилом, первым снял маску и утер ею лицо. Рука у него дрожала.
— Слава богу, дело сделано, и я могу вернуться в Рим.
— Если только… Пока можете. — Самуил, не снимая маски, взглянул на Исайю.
— Тайные комнаты и тени не по вкусу нашему брату кардиналу Венителли, — вздохнул тот.
— Смотрите, я обливаюсь потом, и это в холодной Англии! — Кардинал бросил на стол промокшую маску. — Вы больше не называете меня Даниилом?
— Ни к чему, — проворчал Исайя. — Мы одни.
— Конечно. — Венителли вздрогнул и рассеянно перекрестился. — Должен сказать вам обоим, что мне жаль Марбери. Жаль. Он, насколько мне известно, умный человек. Как вам удалось так долго дурачить его?
— Он протестант, — презрительно сплюнул Самуил.
— Он нам доверяет. А почему бы и нет? Мы несколько лет добивались его доверия ради нынешней цели. Он же, не зная того, послужил нам орудием в разрушении заговора Уотсона против Якова.
— Он… — Венителли опять задрожал. — Я полагал, наш отец Генри Гарнет…
— Для папы желательно было осуждение Яковом всех католиков, — прошипел Исайя. — Он полагает, что ничто не сплотит нас сильнее, чем гонения.
Венителли судорожно пытался понять.
— Его святейшество не желал, чтобы Яков отзывал антикатолические эдикты?
— Марбери, не ведая того, служит нам орудием, как и так называемый брат Тимон, — ухмыльнулся Самуил.
При звуке этого имени Венителли закрыл глаза.
— Тимон, — с трудом повторил он, глядя на дверь, за которой скрылся Марбери. — Что мы творим? Мы предали этого достойного человека во власть демона.
4
В это самое время на другой улице Кембриджа блеснул под луной серебристый клинок. И вонзился в сердце старика.
Кинжал был искусно направлен вверх под ребра. Старик по имени Джейкоб уставился на своего убийцу: неимоверно высокий черный силуэт фигуры, глухой и непроглядный, как тьма. Плащ с капюшоном делал его почти невидимым в ночи.
— Позволь, я объясню, что произошло, — спокойно шепнул убийца. — Я проткнул ножом твою тонкую-тонкую кожу и ввел его в бьющееся сердце.
Ты не чувствуешь движения клинка, хотя я рассек твое сердце почти точно пополам. Рана в груди такая чистая, что кровь почти не вытекает из нее, но сердце будет еще одно-два мгновения качать кровь и так туго наполнит грудную полость, что твое тело, по крайней мере теоретически, должно лопнуть. Не бойся, ты будешь уже мертв, когда это случится. Зато это очень затруднит опознание твоего тела.
Монашеский капюшон упал с его головы, открыв лучившееся ледяным светом лицо. Глаза цвета молодой листвы, спутанные локоны курчавых, черных с сединой волос. Лицо казалось не живым, а высеченным из камня.
— Я знал тебя… столько лет… Джордано! — выговорил Джейкоб.
— Да, — ласково ответил убийца. — Потому-то я тебя и убил. Джордано должен исчезнуть. Я стерт из всех записей, а ты — живое свидетельство моего существования. Видишь ли, отныне я буду зваться Тимоном.
Джейкоб силился снова заговорить.
— Не бойся, — предупредил его слова Тимон. — Ты посвятил жизнь служению Богу и своим господам из рода Сидни. Душа твоя сейчас сжалась в комок — я это чувствую, — готовясь к прыжку в небеса. Там она обретет вечную радость. Ты был хорошим человеком.
Переулок был коротким, в три лошадиных корпуса. На камнях под ногами блестел лед. По сторонам стояли две захудалые лавчонки самой бедной части Кембриджа. Одна — мясная лавка — наполняла воздух зловонием падали. На стене другой, лудильной мастерской, висели дешевые медные кастрюли.
Джейкоб забылся. Он ничего не ощущал, кроме запаха мускатного ореха, исходившего от убийцы.
— Возможно, ты гадаешь, почему я избрал этот способ казни, — продолжал убийца, удерживая клинок в груди Джейкоба. — Ты мне нравишься, а мои исследования показывают, что от подобной раны ты не должен ощущать боли. Врачи Древней Греции учат нас, что, испытывая потрясение такой силы, человеческое тело отказывается в него поверить и все чувства на краткое время отказывают. Ты скоро уснешь, так и не ощутив ничего, кроме первого прикосновения кинжала. Я был добр к тебе, Джейкоб, насколько это возможно для меня.
Глаза Джейкоба закатились.
— А! — Тимон выдернул кинжал.
Книги, входящие в серию, созданы на основании записок действительного статского советника по полицейской части Тулина Евграфа Михайловича. Сюжеты книг погружают читателя в поиск украденных чертежей, кладов, фальшивомонетчиков и уникальных коней. 1. Георгий и Ольга Арси: Дело о секте скопцов. Исторический детектив Тулину Евграфу Михайловичу в свою бытность сыщиком московской сыскной части пришлось распутать клубок интриг, связанных с похищением секретных чертежей нового оружия на Императорском оружейном заводе в Туле.
В графстве Хэмптоншир, Англия, найден труп молодой девушки Элеонор Тоу. За неделю до смерти ее видели в последний раз неподалеку от деревни Уокерли, у озера, возле которого обнаружились странные следы. Они глубоко впечатались в землю и не были похожи на следы какого-либо зверя или человека. Тут же по деревне распространилась легенда о «Девонширском Дьяволе», берущая свое начало из Южного Девона. За расследование убийства берется доктор психологии, член Лондонского королевского общества сэр Валентайн Аттвуд, а также его друг-инспектор Скотленд-Ярда сэр Гален Гилмор.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Наталья Павлищева – признанный мастер исторических детективов, совокупный тираж которых перевалил за миллион экземпляров.Впервые автор посвятила целую книжную серию легендарному клану Медичи – сильнейшей и богатейшей семье Средневековья, выходцы из которой в разное время становились королевами Франции, римскими палами.Захватывающие дворцовые игры и интриги дают представление об универсальной модели восхождения человека к Власти, которая не устарела и не утратила актуальности и в наши дни.Неугомонный Франческо, племянник богатого патриция Якопо Пацци, задумал выдать сестру Оретту за старого горбатого садовника.От мерзкого «жениха» девушка спряталась в монастыре.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Лорд Люсьен Сен-Клер, герой войны с Наполеоном, красавец, щеголь и покоритель женщин, легко вскружил голову подопечной лорда Карлайна, прекрасной мисс Грейс Хетерингтон. Но и Сен-Клер был покорен красотой девушки, ее прямодушием и искренностью. Впрочем, у него не было серьезных намерений в отношении Грейс, разве что добавить ее в качестве интересного экземпляра к его донжуанскому списку. Судьбе было угодно, чтобы ночью Люсьен по ошибке попал в спальню Грейс, и в самый неподходящий момент туда же заглянула леди Карлайн.
Гейбриел Фолкнер, герой войны, аристократ и красавец, неожиданно для себя унаследовал графский титул, огромные капиталы и… трех незамужних дочерей прежнего графа. Взвесив все за и против, новоиспеченный граф Уэстборн решает жениться на одной из них. Девицы, однако, отказывают ему. Более того, младшие сбежали из родового поместья, а старшая, леди Диана, без его разрешения явилась в Лондон. Гейбриел понимает, почему три его подопечные повели себя таким образом. Причина — в его прошлом. И вдруг Диана неожиданно соглашается стать его женой.
Ханна Мэллой, выросшая в богатой респектабельной семье, оказалась на улице, где не было не только комфортабельных отелей и шикарных магазинов, но и даже булыжных мостовых с аккуратными тротуарами и уличным освещением. Однако привел сюда девушку не злой рок, а непокорный нрав — она сбежала из-под венца, покинув буквально у алтаря ненавистного жениха, выбранного отцом, чтобы упрочить и без того процветающий семейный бизнес. Понимая, что отец не сдастся и наймет лучших сыщиков, чтобы вернуть беглую дочь, Ханна решает вступить в фиктивный брак.
Заключительная часть трилогии – «Черный тополь» – повествует о сибирской деревне двадцатых годов, о периоде Великой Отечественной войны и первых послевоенных годах.