Тайна корабельного кладбища. И я плавал по Дунаю - [9]

Но почему у Ромки было такое лицо? Удивленное, несчастное. Будто не ее, а самого себя разыграл… Интересно. И тайну уж очень складно рассказывал. Может, вычитал где? Не похоже. Скорее придумал. А если нет? Если все, о чем говорил Ромка, правда?

Гражина перебирает в памяти рассказ мальчика… Незнакомцы… Глухой голос и тонкий… Катер… Тот, у которого глухой голос, много лет почему-то скрывался. Приехал сюда из Сибири. Зачем? Что нужно ему на побережье, где в считанных километрах от берега проходит граница?

Все шло складно до тех пор, пока не отправились они на «Звездочку». Тут Гражина сразу поняла, что Ромка ее разыгрывает. Действительно, кому нужен старый катер? Раз привели его на кладбище, значит ни на что больше он не годится…

Гражина опускается у воды на корточки. Ласково шипя, наползают на берег легкие волны. Холодят, щекочут мокрым песком босые ноги. Когда волна откатывается в море, на песке остаются желтые камешки. Это янтарь — смола древних деревьев, покоящихся множество веков на морском дне.

Девочка как-то видела в музее огромный кусок янтаря: в два папиных кулака. Прозрачный-препрозрачный. А внутри куска — большущий комар. Раз в десять больше теперешних… Летал он себе по древнему лесу. Устал. Сел на дерево передохнуть и прилип к смоле. Так он в ней и остался. Гражина считает, что этому комарищу может быть миллион и даже два миллиона лет.

Вот бы ей разыскать такое! Только уже не с комаром, а с ящерицей или с малюсеньким динозавром. Но пока Гражине не попадается ничего стоящего. В руки идет одна мелочь…

А если катер на самом деле пропал? Если незнакомцы все же существуют? Почему-то хотелось, чтобы все рассказанное Ромкой было правдой… Пожалуй, она зря поторопилась уйти тогда с кладбища.

Но Ромка не пытался удержать ее. Ничего не доказывал. Не позвал обратно. Но и не стал смеяться над нею. Непонятно и таинственно.

Ну и пусть! Все равно она не станет водиться с Ромкой. Если, конечно, не подойдет первым. В общем-то он, видно, неплохой. Умный. И рассказывает здорово…

Берег тянулся нескончаемой песчаной полосой. Девочка оглянулась. Перевернутая лодка, от которой начала она свой путь, казалась отсюда совсем игрушечной. И только тут Гражина поняла, как далеко ушла она от тропинки, ведущей в школу. Так далеко, что ей не поспеть к звонку. Конечно, можно пуститься напрямик, но у лодки остались тапочки. И все же Гражина решает посостязаться со временем…

Когда девочка, красная, растрепанная, задыхающаяся, стремглав влетела в класс, у доски отвечала Марите. Та самая Марите, которая всегда считалась в классе первой ученицей. Но товарищи не любили ее за заносчивость и большое самомнение. Вечно она всех наставляет, ни с кем не считается.

Зато Гражина сразу пришлась классу по душе. И девочкам и мальчикам. Всегда веселая и открытая, всегда готова на любую шалость. Мнений своих не навязывает, обид не помнит. Учится хорошо, но не задается. Сама вызвалась помогать отстающим по алгебре. И ребята решили, что если уж и быть кому первой ученицей, так только Гражине. Этого хотел, на это надеялся весь класс.

Гражина и не заметила, как у нее появился враг. Сперва она пыталась даже подружиться с Марите. Но чем лучше шли дела у Гражины, тем хуже относилась к ней Марите.

Последние дни они совсем не разговаривали. Случилось это после того, как учитель, раздавая после проверки диктант по литовскому языку, сказал, что лучше всех написала его Буткуте. И еще он похвалил Гражину за то, что она сумела так быстро наверстать пропущенное. Ведь девочка целых полтора года занималась в русской школе… В классе возликовали, а Марите перестала здороваться с Гражиной…

— Почему опоздала, Буткуте? — спросил учитель географии.

За Гражину ответила Марите. Ответила резко, зло:

— Некогда ей… Зубрит с утра до ночи, чтоб в отличницы пролезть…

В классе повисла тишина. Всем было неловко. Даже Гражина растерялась. Как вошла, так и застыла у дверей.

— Плохо, когда человек говорит не думая, — поморщился учитель. — Садись, Буткуте. И ты, — обернулся он к Марите.

В классе ожидали, что на перемене Гражина расправится с грубиянкой. Словами, конечно. Делала она это превосходно. Но ничего не произошло. Гражина будто забыла о выходке Марите. Всю перемену просидела в классе, рисуя на бумаге чертиков. Следующую перемену тоже. Мысли снова и снова уносили ее на корабельное кладбище.

Марите она не удостоила даже взглядом. А та выходила из себя. Марите чувствовала, что поступила плохо, что ее осуждает весь класс. Но не может же она прямо сказать об этом. А тут еще совершенно непонятное поведение Гражины, которое задевает сильнее самых обидных слов. Уж лучше бы она накричала на Марите, чем вот так не замечала ее.

И Марите решилась на крайнее средство. Она громогласно объявила, что после уроков состоится решающая встреча на звание чемпионки класса по прыжкам через прыгалку.

— Буткуте хвалилась вчера, что победит меня в любое время дня и ночи, — заявила она, глядя прямо на Гражину.

— Кому хвалилась? — подскочила та. А в голове — молнией: «Неужто Ромка?»

— Семикласснице одной, — быстро, чтоб не усомнилась, ответила Марите.