Тайна храма - [22]

Большинство информации не представляло интереса, но некоторые записи были весьма любопытны. Среди них листок с именем Эриха Валленштайна. Потом записку ждал долгий бюрократический путь, пока она не попала в руки Пола Савски. Офицеры НАСА несколько раз встречались с Карлом Рунге, но тот утверждал, что это фальсификация, опыты в Германии закончились неудачей, и Валленштайну он никаких сведений не передавал. Почему упоминается имя его отца, Александра, он не знает, и ему это неинтересно.

Савски признался, что когда Карл попал в Бостонскую больницу, его люди сутки напролет обыскивали дом Рунге, но ничего не нашли. Может, ничего и не было, а, может, старик оставил свое послание каким-нибудь хитроумным способом.

Савски пришел к нему, Тейлору, за помощью, что переполняло гордостью начальника отдела 4268. В конце беседы офицер НАСА попросил их разговор оставить в тайне от сотрудников и затем туманно добавил, что некоторые его коллеги сомневаются в подлинности руки Валленштайна. Но он, Савски, уверен, что это тот самый знаменитый Валленштайн, чудесным образом растворившийся в оккупированной Германии.

Записка была написана на обычном листе бумаги, а не форменном бланке, и специалисты утверждали, что бумага создана никак не раньше 1950 года, а это значит, что немец сбежал и возможно строил где-то свою машину, устройство которой так скупо описал. Имя Валленштайна Тейлор слышал впервые, но понял, что это крупный ученый, каким-то образом связанный с Рунге, и ему надо добыть эту информацию.

Полковник настоятельно рекомендовал некоего Генри Смита для службы в отделе 4268. Именно он тогда наткнулся на листок Валленштайна, выяснил, что тот знаковая фигура среди нацистских ученых, пропавший в 1945 году, и отправил бумагу на имя Савски.

Тейлору не понравилось, что ему навязывают нового сотрудника и, возможно, соглядатая, но деваться было некуда. Впрочем, Генри Смит оказался смышленым и трудолюбивым подчиненным.

Ежегодно начальник отдела 4268 писал рапорты для Савски о работе с Карлом Рунге, но, к сожалению, эти отчеты были безрезультатны. Вчера он доложил Савски, ставшему к этому моменту уже генералом, о существовании записей Карла Рунге. На удивление, тот не забыл и проявил огромный интерес не только к самому событию, но и к деталям операции. И сегодня ему, Тейлору, придется униженно докладывать о провале. Поразмыслив еще немного, он решительно набрал телефонный номер.

— Это Курт Тейлор, сэр!

— Ну, что там у вас, добыли материалы?

Тейлор подробно доложил о случившемся и ждал праведного генеральского гнева, но в ответ услышал ровный немного суховатый голос:

— Получается, что вас кто-то опередил. Днем Бековски сообщает вам о дневнике, а вечером ведет телефонный разговор с какой-то загадочной личностью. Бековски впускает этого мужчину в дом, и тот убивает ее. Затем он убивает Штольца. Однако в полиции Эмма Рунге не заявила о пропаже записей. Тогда, возможно, они все еще у нее, и есть вероятность, что преступник дневника не нашел и предпринял дальнейшие поиски.

— Простите сэр, скорее всего, это был не один человек. Свидетельница, соседка мисс Рунге, заявила, что видела двух мужчин, правда, не смогла описать их.

— Продолжайте, — озабоченно попросил Савски.

— У нас странная сложилась ситуация. В ночь убийства в полицейское управление явился мужчина, представившийся офицером ЦРУ, он искал Эмму Рунге. Детектив Мартенс, ведущий это дело, беседовал с ним и, по заверению детектива, удостоверение, представленное этим человеком, подлинное.

— Кто-то из управления тоже занимается этим делом? — удивился генерал. — Но я об этом ничего не знаю!

— Нет, сэр, не совсем так…

— Перестаньте мямлить, Тейлор, объяснитесь, наконец.

— Сэр, Мартенс запомнил личный номер агента, и он принадлежит Альберту Муру, действующему офицеру ЦРУ. Но у него железное алиби — он находился в тот момент за тысячу миль от Бостона. Описание внешности ночного визитера, данное детективом, полностью совпадало с внешностью Мура. Мы показали Мартенсу фотографию Мура, и он нашел необычайное сходство…

— И что? — не выдержал Савски.

— Детектив уверен, что с ним говорил другой человек, хотя сходство феноменальное. Я полагаю, что сделан дубликат удостоверения, и это может сделать только сотрудник ЦРУ.

— Только этого нам еще не хватало! — раздраженно воскликнул генерал. — Что намереваетесь предпринять?

— Будем искать дневник и таким образом выйдем на людей, которые его тоже ищут и, надеюсь, еще не нашли. Я обозначил предполагаемый круг подозреваемых, сэр. В него попадает наш информатор Бековски, пропавшая Эмма Рунге, Штольц, о котором я вам докладывал, и некто из нашего управления. Правда, в таком случае под подозрение может попасть и весь наш отдел и… извините, вы, сэр.

В трубке воцарилась многозначительная пауза, во время которой душа Курта Тейлора в прямом смысле ушла в пятки и не возвращалась оттуда, пока не раздался голос Савски.

— Мне нравится ваш подход, вы не побоялись упомянуть и мое имя, и свое. Но Эмма Рунге сразу отпадает, зачем ей шумиха вокруг дневника деда, если предположить, что она собиралась его кому-то передавать. Наоборот, она тут же посвящает в нахождение записей двух малознакомых ей людей. Таким образом, она даже не понимает, о чем идет речь в дневнике. Вы согласны?