Тайна греческого гроба - [4]

— Ты спал! — прогремел Вудраф. — Ты клевал носом, когда я сюда вошел.

— Только дремал, сэр, — плаксиво промямлил Уикс. — Правда, сэр, только дремал. Я не спал ни минуточки. Как только вы вошли, я сразу услышал, ведь так, сэр?

— Гм... — Вудраф немного смягчился. — Видимо, так. Попроси мистера Слоуна и мистера Чини немедленно прийти сюда.

Когда оба приглашенных с озадаченным видом вошли в библиотеку, Вудраф стоял перед сейфом в мессианской позе. Он молча устремил на них проницательный взгляд в привычной для него манере, которой он пользовался при допросе свидетелей в суде. В Слоуне он сразу же заметил нечто подозрительное, но что именно, понять не смог. Алан же, как обычно, был хмур, а когда подошел поближе, до Вудрафа донесся крепкий запах виски. Тратить слова впустую Вудраф не стал. Он указал на открытый сейф и пристально вгляделся в каждого из них. Слоун, крепкий мужчина в полном расцвете сил и щегольски одетый, покачал львиной головой. Алан ничего не сказал, только безразлично пожал узкими плечами.

— Ладно, — сказал Вудраф. — Я вас понял. Но я собираюсь в этом разобраться, джентльмены. Прямо сейчас.

И тут Вудраф показал себя во всем блеске. Не допуская возражений, он вызвал в кабинет всех присутствующих в доме. Это может показаться удивительным, но через четыре минуты после возвращения похоронной процессии в дом Халкиса Вудраф собрал в библиотеке всех — всех, включая организатора похорон Стерджесса с помощниками, — и получил сомнительное удовлетворение, услышав от каждого, что ни один из них в течение всего дня не только ничего не брал из сейфа, но даже вообще не подходил к нему.

Именно в этот драматический и отчасти нелепый момент Джоан Бретт и Алана Чини посетила одна и та же мысль. Оба они бросились к двери, толкаясь по дороге, выскочили из комнаты в коридор и помчались в холл. Охваченный неясными подозрениями, Вудраф испустил хриплый крик и устремился за ними. Совместными усилиями Алан и Джоан отперли дверь холла, наперегонки подбежали к незапертой двери на улицу, распахнули ее и оказались перед собравшейся там толпой, вызвав у присутствующих некоторое удивление. Следом уже пыхтел Вудраф. Джоан своим чистым контральто спросила громко:

— Кто-нибудь входил в дом за последние полчаса?

Алан крикнул:

— Хоть кто-нибудь?

Вудраф зачем-то тоже подал голос. Молодой человек, стоявший в группе репортеров за калиткой, коротко бросил:

— Никто!

А другой репортер немедленно затянул:

— В чем дело, док? Какого черта вы не даете нам войти? Мы ничего там не тронем.

Зеваки с улицы поддержали его жидкими аплодисментами. Джоан покраснела и без видимой причины принялась поправлять волосы.

Алан снова крикнул:

— Может, кто-нибудь выходил?

И в ответ раздалось оглушительное:

— Нет!

Вудраф, чья самоуверенность была поколеблена этим публичным спектаклем, покашлял, увлек молодую пару обратно в дом и тщательно запер за собой двери — на этот раз обе.

Но Вудраф был не тот человек, чью самоуверенность можно было поколебать надолго. Входя в библиотеку, где остальные сидели и стояли с одинаково выжидательными лицами, он уже полностью овладел собой, опять начал задавать одному за другим резкие вопросы, но в конце концов почти зарычал от разочарования, поняв, что большинство обитателей этого дома знали комбинацию сейфа.

— Хорошо же, — приговаривал он, — хорошо. Здесь кто-то пытается меня надуть. Кто-то лжет. Но мы это узнаем, узнаем скоро, очень скоро, обещаю вам. — Он бегал перед ними взад и вперед. — Я тоже умею быть хитрым, как все вы. Это мой долг, мой долг, понимаете вы?

И все закивали, как китайские болванчики.

— Мой долг — обыскать всех до одного в этом доме. Прямо сейчас. Немедленно.

И все перестали кивать.

— О, я знаю, кое-кому из присутствующих эта идея не нравится. Вы думаете, мне она нравится? Но я все равно намерен ее осуществить. Его стянули прямо у меня из-под носа!

В этот момент, несмотря на всю серьезность ситуации, Джоан Бретт прыснула. Нос Вудрафа действительно покрывал значительную часть территории.

Насио Суиза, сама безупречность, чуть улыбнулся:

— Да будет вам, Вудраф. Что за театр. Всему этому наверняка есть простое объяснение. Вы драматизируете.

— Вы так думаете, Суиза, вы так думаете? — Вудраф перевел проницательный взгляд с Джоан на Суизу. — Вижу, вам не понравилась моя мысль о личном обыске. Почему?

Суиза хмыкнул.

— Разве я подсудимый, Вудраф? Держите себя в рамках. Вы дергаетесь, как курица, которой отрубили голову. Возможно, это вы сами, — многозначительно подчеркнул он, — вы сами ошибаетесь, думая, что видели этот ящик в сейфе за пять минут до похорон.

— Ошибаюсь? Вы так думаете? Когда один из вас окажется вором, вы увидите, что я не ошибаюсь!

— Я-то уж, во всяком случае, не стану, подняв руки, подвергаться этой безобразной процедуре, — заметил Суиза, демонстрируя белоснежные зубы. — Попробуйте, вот только попробуйте меня обыскать, старина.

В этот момент случилось неизбежное — Вудраф совсем перестал собой владеть. Он бушевал, неистовствовал, тряся тяжелым кулаком под тонким носом Суизы, и бессвязно выкрикивал:

— Ей-богу, я вам покажу! Клянусь, я покажу вам, какое бывает безобразие! Еще как поднимете ручки!