Тайна голубиного пирога - [18]
Служанка встала в шесть утра, чтобы разжечь камин, но его слабое пламя едва ли могло противостоять ветру, пробивавшемуся в щели раздвижных окон. Резная, богато украшенная мебель, в основном вывезенная из Индии, казалась неуместной в этой непривычной обстановке. В первый раз в жизни Минк усомнилась в отцовском вкусе. После осмотра дома они молча сидели на ступенях лестницы, глядя перед собой. Принцесса сжимала в руках предписание о вселении, которое она наконец распечатала.
– Здесь говорится, что мне надлежит жить в этом доме по меньшей мере шесть месяцев в году, иначе его сочтут незанятым и отдадут кому-нибудь другому.
– Не вижу в этом проблемы, мэм. Уехать отсюда вам будет некуда.
– В наше время даже в домах клерков устанавливают ванны.
Пуки обернулась к хозяйке:
– Сегодня утром я разговаривала с торговцем маслом. Похоже, миссис Кэмпбелл и шиллинга не потратила на содержание этого дома. Уж не знаю, почему решили, что он подойдет дочери махараджи Приндура. Моль прекрасно чувствует себя в сырости, и у меня очень дурные предчувствия относительно ваших мехов. Впрочем, не беспокойтесь, мэм, меня моль не одолеет. После завтрака я оберну все меховые вещи в полотно, промытое в щелоке, и сложу в комод с кусочками восковницы. Поставлю в шкафы блюдечки с негашеной известью, чтобы убрать сырость. А эти пятна на стенах в гостиной мы закроем вашей коллекцией бабочек.
Глядя на растрескавшуюся плитку в холле, принцесса вспомнила, как много лет назад отец положил под дуб баранью кость, чтобы приманить ивовую переливницу. Они ловили этих расцвеченных, как драгоценные камни, бабочек, а потом Минк рисовала их акварельными красками. После смерти отца она нашла в его столе пачку тех самых рисунков, перевязанную ленточкой.
– Я вот думаю, как сейчас поживает Альберт, – сказала принцесса с печалью в голосе. – С ним даже здесь было бы весело.
Пуки промолчала.
Внезапно Минк поднялась с места.
– Пойду развешивать семейные портреты, – объявила она. – Думаю, усы моих родственников нас немного развеселят.
Минк отправилась на кухню искать гвозди. Пуки крикнула ей вдогонку, что такое занятие вряд ли подобает принцессе.
В то же утро, услышав дверной колокольчик, Пуки открыла дверь и обнаружила на пороге миссис Бутс, в тесном капоре, стискивающем ее щеки свекольного цвета. Экономка, не тратя лишних слов, быстро вошла в дом. Приподняв юбки и растопырив в стороны локти, она стала подниматься по лестнице.
– Мне надо все быстро проверить, – бросила миссис Бутс через плечо. – Не представляете, на какие ухищрения идут жильцы, чтобы тайком привезти своих домашних животных.
Пуки застыла с открытым ртом, держась рукой за перила.
– Но, мэм! – вскричала она, устремившись за миссис Бутс. – Вы не туда идете, ее высочество в гостиной.
– Это не займет много времени, – ответила низкорослая толстуха. – Я способна учуять кошку или собаку за сотню шагов.
Перепрыгивая через ступени, служанка перегнала не в меру усердную экономку и остановилась на верхней площадке, уперев кулаки в бока.
– Мэм, вам следует спуститься! – приказала она.
Но миссис Бутс вильнула в сторону и ринулась в спальню со скоростью хорька. Согнувшись вдвое, она заглянула под умывальник, потом, встав на колени и низко опустив голову, подползла к кровати.
– Птиц найти легко, они шумят, – заметила она, выпрямляясь. – На прошлой неделе я услышала, как меня поминают такими злыми словами, что остановилась как вкопанная посреди Часового двора. После этого три дня не могла есть. Стала искать наглеца, думала, это кто-то из рассыльных. Оказалось, в апартаментах леди Беатрис живет серый африканский попугай. Нет нужды говорить, что я удалила птицу из дворца. Надеюсь, из нее вышло хорошее чучело.
Экономка с трудом поднялась, выплыла из спальни и неуклюже двинулась в следующую комнату.
– Что-то подсказывает мне, тут кто-то есть, – пробормотала она себе под нос, шаря за шторой.
– Мэм! – протестующе воскликнула Пуки, стоя в дверях. – Это спальня ее высочества. Вам нельзя здесь находиться!
Миссис Бутс, однако, втянула носом воздух, а потом распахнула шкаф:
– Она должна быть где-то здесь!
Служанка подошла к ней и встала рядом, подбоченясь.
– Мэм! – взвизгнула она. – Что это за поиски того, чего нет? Какая-то гусиная охота!
Обернувшись, миссис Бутс оглядела служанку с ног до головы.
– Одному гусенку пролететь легче, чем целой стае, – изрекла она, опускаясь на четвереньки и заглядывая под шезлонг.
Поднявшись с пола, она проскочила мимо служанки, пересекла лестничную площадку, направляясь к ведущей на чердак лестнице.
