Тайна головоломки - [23]
Над головой Мирека висел толстый полуистлевший канат. Колокола на нём уже не было, он был давно снят с башни.
Ошибки быть не могло — именно здесь Ян Тлескач прожил последние минуты своей короткой жизни, перед тем, как упасть в эту ужасную, пугающую глубину. Взгляды всех четырёх друзей были прикованы к замусоленному концу каната, который держали руки Тлескача перед тем, как соскользнуть…
19. Поиски на чердаке
— Нам надо поторопиться! — нарушил задумчивое молчание Мирек. — Мы ведь сюда пришли искать одну вещь, помните?
Ребята огляделись.
— Эй, давайте поаккуратней с фонариками! — предостерегающе прикрикнул Индра.
— Прямо напротив нас окна, смотрите!
Это была правда. Они были так увлечены разглядывая в свете фонариков то, что было внизу под ними, что никто не обратил внимание на окна. Ребята тут же приглушили яркость, надеясь, что никто снаружи не успел заметить свет.
Строители башни и площадки, на которой теперь стояли ребята, рассчитывали только на одного звонаря, поэтому она была довольно маленькой. Над головой у них переплетались стропила башни и балки, на которых когда-то был подвешен колокол. Благодаря окнам воздуха здесь было больше, но зато и пыли было целое море.
— Носы, чур, ни от чего не воротить! — сказал Ярка, и первый принялся ощупывать какие-то полочки и стоящий у стены расшатанный столик.
Быстроножка выдвинул ящик стола. Внутри лежала какая-то смятая бумага, на которую все тут же будто коршуны накинулись. Однако это был всего лишь какой-то бумажный пакетик.
— Если тут что-то и было, — безнадёжно вздохнул Индра, — то это что-то наверняка нашла и забрала комиссия. Известно, ведь, что когда что-то случается, дело приходит расследовать такая комиссия.
— Кто может меня подсадить? — спросил вдруг Быстроножка.
Он стоял у стены, пытаясь до чего-то дотянуться.
— Там что-то есть, видите? Вон там стена заканчивается, а за ней начинается что-то вроде карниза, который уходит куда-то в темноту.
— Похоже на то, — согласился Мирек.
И тут же свет фонариков вновь ярко озарил площадку и метнулся по стене в ту сторону, куда указывал Быстроножка.
— Попробуем туда залезть с этого вот стола, — предложил Ярка, и первым осторожно влез на стоявший рядом столик, а оттуда, подтянувшись, и на карниз.
Ребята были молодцы, что догадались одеть для этой вылазки самую старую и рваную одежду, которую только смогли найти дома, потому что сейчас каждый из них выглядел так, будто его с головы до ног засыпало пеплом.
Карниз оказался довольно широкой площадкой, в которую упирались основания стропил крыши. Здесь валялись обломки черепицы, кучи разного мусора и пыли. Они разделились. Индра с Быстроножкой пошли копаться на одном конце чердака. Ярка, согнувшись в три погибели, принялся исследовать что-то на другом, а Мирек остался осматриваться посередине. Пока Ярка увлечённо осматривал старые горшки из-под краски и давно затвердевшие малярные кисти, Мирек, задумавшись чертил мыском ботинка в пыли, между осколками черепицы. Неожиданно из-под ботинка показались какие-то пожелтевшие листы. Это были старые газетные листы, которым было уже наверняка больше пары десятков лет. Некоторые из них были целые, некоторые разорванные. А между ними… Между газетными листами Мирек вдруг разглядел ещё какие-то бумажки, на которых, в отличие от газет, текст был не напечатан, а написан от руки! Он тут же их поднял, отряхнул пыль.
Остальные ребята заметили, что Мирек что-то нашёл, только когда его долгое молчание показалось им странным. Он светил фонариком на листы, которые держал в руках, поднеся их практически к носу.
— Мирек! — обеспокоенно позвал Ярка. — Что там у тебя? Что-то нашёл? Чего притих и стоишь будто статуя?
Ребята бросились со всех концов к нему, но Мирек им не отвечал. Его глаза были широко раскрыты, а лицо от волнения побледнело:
20. Записки мёртвого
Ребята тут же бросились к Миреку, чуть не сбив его с ног.
— Светите сюда. Да светите же, чтоб вам лопнуть, — возбуждённо требовал Быстроножка. — Пусть Мирек читает. И покажи нам, как дневник выглядит!
— Кажется, читать будет не так-то просто, — уже спокойно ответил Мирек. — Написано карандашом, да ещё страницы ужасно долго провалялись в пыли.
Свет от всех четырёх фонариков ярко осветил первый лист.
— Ну хоть что-нибудь ты наверное разобрать сможешь, — попросил Индра и вытянул шею, чтобы заглянуть Миреку через плечо.
— Может вот здесь, погодите… — неуверенно сказал Мирек, и с трудом, то и дело замолкая, начал читать: — Одиннадцатое сентября. Такой же… день, как вчера. С самого утра я стоял у… пресса, но все мои мыс…ли были там, в мо…ём са…рае. Работа…продвигается не…плохо, но всё же мне почему-то страшно. Не знаю, если… Мирек замолчал, прервав чтение. Дальше и впрямь невозможно было читать — пятна сажи и пыли покрывали некоторые места страницы таким густым слоем, что она казалась почти чёрной. Ребята молчали, было слышно только их взволнованное сопение.
— Давай это пока пропустим, — сдавленным голосом предложил Индра. — Может в клубе при хорошем освещении разберём. Прочитай что-нибудь дальше.
Мирек продолжил, голос у него немного дрожал:
