Тайна двухэтажного города - [3]
…На следующее утро Мария Сергеевна приветливо встретила молодого ученого:
— Здравствуйте! Вы уже готовы в поход? А папа еще не собрался, сейчас я ему помогу!
— Вот здорово! И я с вами, — засуетился Вова.
— Никуда ты не поедешь, пока не решишь вчерашнюю задачу! — строго сказала Мария Сергеевна и занялась укладкой провизии.
— Сейчас же решу! Мамочка, вот увидишь! — крикнул Вова и опрометью бросился к столу, схватил учебник и карандаш:
— Из одной трубы в час вытекает… — забубнил он, торопливо записывая цифры, и вскоре радостно крикнул — Мама, решил! Задача-то совсем легкая!
— Ну и давно бы так! Собирайся! — ответила Мария Сергеевна и обратилась к молодому человеку:
— Александр Данилович! Я очень благодарна вам за то, что вы увезете в горы папу! Вы не представляете себе, как болезненно принял он постановление Ученого совета о прекращении поисков древнего города Алимы. Ему надо отдохнуть!
В это время в комнату бодрыми шагами вошел профессор в походном костюме:
— А, вот и вы? Ну и отлично! Едем! — воскликнул он.
Мария Сергеевна уже надевала на сына свитер и повязывала ему шею шарфом. Мальчик покорно стоял с кислым видом, но возражать не стал, боясь, как бы его не оставили дома.
— Маша, ну что ты его кутаешь, как на северный полюс? — укоризненно говорил Сергей Иванович.
— В горах холодно, а у него насморк! Чтобы не смел шарф снимать! — настаивала мать.
Сергей Иванович сел в машину.
— Вова! Ты же резиновые сапожки не взял! Там сыро и дожди в горах идут ежедневно. Беги за ними! — сказала Мария Сергеевна.
Вова послушно побежал в дом.
Наконец уселись все. Мария Сергеевна напутствовала сына:
— Смотри, Вова, будь осторожен в горах. Не вздумай купаться в холодной воде. Не бегай, а то свалишься в пропасть…
Машина тронулась. Заехали за двумя ребятами из кружка. Они давно собрались и ждали у ворот. Это были Ахмет и Наташа.
Горными тропами
Асфальтированное шоссе поднималось высоко в горы Заилийского Алатау. Их вершины со снежными пиками в прозрачном воздухе казались совсем близкими, хотя до них не менее тридцати километров. Машина быстро мчалась, и улицы города незаметно перешли в дачные поселки. Все круче горы. Долина сузилась, и дорога прижималась то к одной стороне ущелья, то к другой, переходя по красивым чугунным мостикам через бурную Алматинку. Речка яростно билась в крутых каменных берегах. Изумрудная прозрачная вода на середине становилась белой от пены, как кипяток, клокоча на камнях и в водоворотах.
Шоссе кончилось на высоте тысяча пятьсот метров, около лагеря альпинистов среди густого елового леса. В сторону от лагеря, среди ельников, шла узкая дорожка. Александр Данилович свернул на нее и поехал к домику лесной охраны у берега клокочущей горной речки. Здесь, у знакомого лесника, он всегда оставлял свою машину перед подъемом на высокогорную метеорологическую станцию, где работали родители Гали — Шакен и Раушан. Дальше можно было двигаться только пешком.
Машина остановилась около кордона среди могучих елей. Навстречу выскочила и залаяла собака. Из домика вышел лесник Лукич в форменной фуражке и, цыкнув на собаку, воскликнул:
— Здравствуйте, Сергей Иванович, сколько лет, сколько зим! — Его загорелое лицо горного жителя покрылось морщинками от искренней, радостной улыбки.
— Григорий Лукич, — степенно проговорил профессор, — позвольте представить вам молодое поколение исследователей. Вот эти ребята — из археологического кружка. — Ребята назвались. — И самый юный представитель нашей династии — внук вашего покорного слуги.
Профессорский внук старательно поклонился и церемонно произнес:
— Вова!
Все улыбнулись.
— Заходите, гостями будете! — пригласил лесник.
— Спасибо, Григорий Лукич, мы на горную метеостанцию торопимся, а машину, если можно, хотели у вас оставить…
— Ну что же, пожалуйста, вот тут, в холодке поставьте, цела будет. Вот досада-то, у меня ночевала Сабира, внучка рабочего станции Еркена. За медом она ко мне приходила, вот бы вместе и пошли, а она недавно ушла, — говорил Лукич.
Александр Данилович вместе с ребятами достал из машины все, что нужно было взять с собой.
Лесник вынес на крыльцо большую пиалу с душистым медом, кринку молока, нарезал большими ломтями каравай домашнего хлеба и стал приветливо угощать гостей.
— У вас новая собака, оказывается, а где же беленький Бобик, ваш любимец? — спросил Сергей Иванович, намазывая ложкой мед на ломоть хлеба.
Лицо лесника помрачнело и он неохотно ответил:
— Такого коварства от дикого зверя не ожидал, Сергей Иванович, вспоминать не хочется.
— Что же произошло, Григорий Лукич?
— Никому не рассказывал из соседей-лесников: совестно перед людьми, как нас с Бобиком дикий зверь обманул. Ну, вам, городским, расскажу.
По утрам хожу я на свою пасеку, она рядом тут, выше ельников. Бобик со мной. Только мы пришли туда на той неделе, как вдруг Бобик бросился с лаем к опушке леса. Там стояла самая обыкновенная лиса и приветливо махала хвостом. Бобик перестал лаять, осторожно приблизился и тоже завилял хвостом. Я с удивлением смотрел на них.
Через минуту лиса и собачка весело играли, гонялись друг за другом. Потом лиса скрылась в ельнике, а Бобик прибежал ко мне. На следующее утро лиса появилась снова. Бобик радостно бросился ей навстречу. Они долго весело играли. Бобик вернулся взлохмаченный, с высунутым языком.
